Эпоха покаяния

Победный клич стих, над поселением повисла тревожная тишина. Джеронимо созвал старейшин и военных помощников на совет. Остальные жители, в ожидании результата, стали готовиться к долгому переходу. Они разбирали жилища, паковали вещи и укладывали их на сани. Времени на скорбь по погибшим не оставалось, да и полегло их не так много, как могло бы быть. Тела отвезли на окраину, сложили погребальные костры и подожгли. Каждому убитому на грудь непременно поставили статуэтку божества.

Поздно вечером совет союза племён был закончен. Было принято решение двигаться на северо-запад, далеко вглубь безлюдной равнины, в надежде на то, что преследователи, если таковые найдутся, потеряют след и отступятся. Джеронимо, уже сидя на лошади в походной одежде, проехался вдоль колонны, опытным взглядом оценил приготовления, после чего махнул рукой. Возницы хлестнули коней, животные дружно потянули сани, полозья которых захрустели проламывающимся настом.

Наши друзья никогда не ездили верхом, поэтому они сели в повозку Тэхи в самом хвосте вереницы. Ехали в темноте, скрытно, никак не освещая дорогу из соображений безопасности. Старались даже лишний раз не разговаривать. Индейцы напряжённо вслушивались, опасаясь налететь на засаду. Минуты склеивались в часы и тянулись мучительно долго. Заняться было нечем, да и, откровенно говоря, не хотелось. Поспать тоже не получалось, поскольку сани то и дело наклонялись в разные стороны, лошади храпели, но шли легко по ставшему неглубоким снеговому покрову.

Ближе к рассвету Джеронимо подъехал к повозке Тэхи. В предрассветных сумерках его горделивая фигура выглядела особенно эффектно. Вождь в раздумьях закинул за спину единственную прядь волос, погладил рукой шею коня, спрыгнул на землю и пошёл шагом, ведя его под уздцы. Путешественники благовоспитанно молчали, пока индеец не заговорит первым. Наконец, обдумав слова, Джеронимо молвил:

— Место, куда чужестранцы так хотят попасть, находится недалеко от пути алгонкинов. Через две полных луны они прибудут на границу запретной земли. Там алгонкины пойдут своей дорогой, а чужестранцы — своей. Да будет так.

Глава 12

На безграничных просторах равнин весна окончательно победила зиму. Снег давно растаял, а из почвы показались первые нежные ростки трав. Вместе с теплом ветер разносил разнообразные запахи и звуки, в чистейшем синем небе медленно вращались на термиках хищные птицы. Ландшафт сгорбился великим множеством поросших лесом холмов, у основания которых протекали реки, речки и речушки, а также раскинулись озёра всевозможных форм и размеров.

На удобном, обширном, свободном от деревьев берегу одного из них остановился на отдых большой караван. Арьергард ещё подтягивался, в то время как головной отряд уже выпряг лошадей из повозок и повёл их на водопой. Уставшие от длинного похода краснокожие, невзирая на то, что вода ещё была ледяной, с наслаждением мылись, смывая с себя пот и грязь.

Наконец, последняя повозка, скрипя и грохоча примитивными деревянными колёсами, остановилась. Управлявшая ею девушка умело освободила лошадь, в то время как двое пассажиров, резко отличавшиеся от других индейцев своей одеждой, с гримасами боли массажировали свои задеревеневшие задницы, потягивались и наклонялись.

К ним подошёл вождь с единственной прядью длинных волос на затылке. Лица обоих мгновенно стали серьёзными и озабоченными. Между ними и краснокожим состоялся короткий разговор, по истечении которого индеец показал рукой в сторону одного из холмов, а затем удалился.

Напоив коня, девушка вернулась к повозке, покопавшись в которой, вручила двоим чужестранцам вяленое и перемолотое в порошок мясо. Путешественники приняли подарок, хотели поблагодарить девушку, но та презрительно отмахнулась, и тут же испуганно посмотрела по сторонам, не видел ли кто из соплеменников её жеста. Друзья попрощались с индейцами, вздохнули, после чего быстрым шагом пошли в ту сторону, куда указывал вождь.

Ещё через неделю пешего перехода лес внезапно оборвался. Путешественники оказались на границе открытого пространства. Всюду, куда хватал взор, простиралась ровная, словно отутюженная поверхность, на которой уже вовсю росли травы. Ветер гонял по ним волны.

С этим ландшафтом резко контрастировало только одно возвышение, отчётливо различимое далеко впереди в мощный бинокль. Однако холм этот не мог быть естественного происхождения, так как он представлял собой не что иное, как симметричную четырёхугольную высокую пирамиду. Судя по всему, очень высокую и массивную.

Передохнув и перекусив, путешественники направились к этому сооружению, рассчитывая достигнуть его на следующий день. Шли не торопясь, уверенные в своих силах. Пирамида медленно приближалась, увеличиваясь в размерах.