Эпоха покаяния. Спин-офф

Стараясь не шуметь, он натянул на плечи свой большой рюкзак и в последний раз бросил взгляд на юношу. На скатерть Дмитрий положил свой нож и начал было медленно удаляться. Но он не учёл, что имеет дело с жителем леса, у которого все органы чувств были необычайно развиты. Так же, как и накануне, под тяжёлым ботинком Дмитрия громко треснула ветка. Для Аюна это было всё равно, что в барабан ударить. Он тут же проснулся, сел и уставился на спину Дмитрия, а потом на его нож.

– Я за водой, – неумело соврал Дмитрий, заметив, как изменилось лицо юноши.

– У меня есть вода, – сказал Аюн и протянул Дмитрию свой бурдюк. Тому ничего не оставалось, как взять эту примитивную ёмкость из рук юноши и сделать несколько глотков.

– Я понял… Ты хотеть уйти, – грустно сказал охотник и вздохнул. – Но почему? Ведь я помогай тебе. Мы сидели у огонь, который развел я и кушать мясо, который я добыть. В моё племя это означать знакомство. Знакомые люди нельзя молча расстаться. Почему ты хотеть уйти?

– Эм, послушай, Аюн – прервал его пришелец, – Ты даже не представляешь, как я тебе признателен за помощь. Но я пришёл из мира, который может уничтожить и тебя и твое племя. По крайней мере, сильно изменить вашу жизнь. Ваш мир хрупок, друг мой. Хрупок и бесценен одновременно. Он чист и непорочен. Но стоит человеку, вроде меня, с плохими намерениями обнаружить его, как может случиться непоправимое. И если я тебя оттуда вырву, если наговорю чего-то лишнего, то могу разрушить всё это. Природа сохранила этот кусочек первозданной чистоты в тайне. Тайной для всех он и должен оставаться. Признаюсь, я струсил, когда решил уйти втихаря. Но мне так было проще. Прости, если сможешь.

Аюн вдруг осознал смысл слов пришельца. Юноша вспомнил таинственное и грозное оружие Дмитрия. А если бы оно было бы в руках Красноволосых? Юноша даже задрожал от страха.

– Я понять тебя, – ещё раз вздохнул он, – Я не злюсь на тебя. Скажи, мы ещё когда-нибудь увидимся?

– Земля круглая, – засмеялся Дмитрий, и внезапно осёкся, заметив, как поднялись брови у его собеседника. – Ну, я хотел сказать, что всё может быть. Надо верить и надеяться. Ты, пожалуйста, на память обо мне возьми этот нож. Пользуйся им на охоте, только никому не показывай. Ибо он может многое изменить. А теперь иди, друг мой. Тебя наверняка заждались дома. И запомни: никто не должен знать о нашей встрече.

Аюн горестно кивнул. От этого движения волосы закрыли его молодое красивое лицо с покрасневшими и намокшими глазами. «Какой из меня мужчина?» – подумал он – «Я ещё мальчишка, который не умеет держать себя в руках».

Юноша подхватил свой трофей и лёгким шагом стал удаляться от места ночлега в сторону деревни. Он захотел как можно быстрей оказаться дома и постараться забыть всё, что произошло накануне.

Аюн шёл максимально спрямляя путь, подобно тому, как летят птицы в своих миграциях. Его обострённое чутьё вновь заработало на полную катушку.

До деревни оставалось чуть меньше получаса ходьбы, когда на нижней еловой ветке он заметил соболя, который засунул голову в дупло. Охотничий азарт моментально овладел юношей. Ещё бы: ведь даже летняя шкурка зверька ценилась его соплеменниками очень высоко.

Аюн спрятался за деревом, медленно достал стрелу из колчана, вставил её в лук. Двумя пальцами он натянул тетиву, прижал к правой щеке, рассчитал воздушную дорожку полёта. На выдохе молодой охотник расслабил пальцы, и стрела, негромко свистнув, пролетела мимо цели.

Соболь вытащил голову из дупла, почувствовав что-то неладное. Аюн, меж тем, выругался про себя. «Мазила, – подумалось ему, – тебе бы только орехи в лесу собирать». Он зарядил вторую стрелу, натянул тетиву. Раздавшийся хруст веток и топот ног заставил его резко обернуться. Прямо на него бежали пять человек с тёмными лицами и перемазанными красной глиной волосами. В руках у них были уродливые дубинки.

Сердце у вчерашнего мальчишки на мгновение остановилось, а затем мощными толчками погнало кровь по всему телу. Замешательство длилось всего секунду, стрела с уже натянутого лука впилась глубоко в грудь впереди бегущего врага, который, сделав по инерции ещё пару шагов вперёд, упал и затих. Человек не соболь, да и расстояние до него было намного меньше. Четверо оставшихся в живых Красных Волос окружили одинокого охотника, скаля зубы. Аюн взял на изготовку копьё, слегка согнул колени, выставил вперёд левую ногу, следуя древнему Искусству, которому обучал его отец.