Эпоха потрясений. Проблемы и перспективы мировой финансовой системы

В 2005 году уровень производительности в США был в 2,8 раза выше, чем в 1 955 году. Это произошло потому, что в 2005 году мы знали об окружающем мире намного больше, чем полвека назад. Каждый год миллионы нововведений последовательно повышали общую производительность. Этот процесс стал особенно заметным после Второй мировой войны, когда были открыты исключительные полупроводниковые свойства кремния. Гордон Мур, основатель компании Intel, в 1965 году предположил, что сложность интегральных схем относительно их стоимости будет удваиваться ежегодно¹³⁴. Это предположение оказалось пророческим. Благодаря постоянному уменьшению размеров электронных устройств огромные, неуклюжие рации времен Второй мировой войны превратились в сегодняшние миниатюрные сотовые телефоны, а телевизионные трубки и компьютерные дисплеи стали плоскими. Вся продукция машиностроения, от ткацких станков и автомобилей до маршрутизаторов и серверов Интернета, строится на основе микропроцессоров все меньшего размера Мы научились фокусировать свет в узкие пучки с помощью лазеров, которые в сочетании с цифровыми технологиями позволили кардинально улучшить передачу голосовых и прочих данных и помогли создать новое информационное пространство. Благодаря этому стал возможным метод «точно вовремя», сократились производственные отходы и снизилась необходимость в создании резервов на случай критических ситуаций с производством и поставками.

Но почему же производительность не повышалась еще быстрее? Нельзя ли было, скажем, уже к 1980 году расширить наши знания до уровня 2005 года и обеспечить удвоение темпов роста производительности (и уровня жизни) в период с 1955 по 1980 год? Ответ очевиден: человеческий интеллект имеет свои пределы. История свидетельствует, что в долгосрочной перспективе рост производительности в экономике с передовыми технологиями не может превышать 3% в год. Для практического применения новых идей требуется время, а влиять на уровень производительности эти идеи начинают через десятилетия. Пол Дэвид, профессор истории экономики Стэнфордского университета, в 1989 году написал статью, в которой попытался разрешить известный парадокс нобелевского лауреата профессора Массачусетского технологического института Роберта Солоу: почему «мы видим компьютеры повсюду, но только не в официальных цифрах роста производительности»?

Именно статья Дэвида пробудила во мне интерес к анализу долгосрочных тенденций производительности. В ней говорилось, что нередко проходили десятилетия, прежде чем новое изобретение становилось достаточно распространенным и начинало влиять на производительность. Автор приводил пример постеленного вытеснения в США парового двигателя электрическим.

После того как в 1882 году Томас Эдисон осветил южный Манхэттен электрическими фонарями, потребовалось примерно 40 лет. чтобы электрифицировать всего лишь половину американских заводов. Электроэнергия продемонстрировала свое безусловное превосходство над паром только после Первой мировой войны, когда ушло в прошлое целое поколение многоэтажных заводов. Дэвид наглядно объясняет причину такой задержки. Самые лучшие заводы тех дней были не приспособлены к новым технологиям. Они оснащались так называемыми групповыми приводами — сложными комбинациями валов и шкивов, которые передавали энергию от центрального источника (парового двигателя или водяной турбины) к станкам. Чтобы избежать потерь энергии и поломок, длину приводных валов приходилось ограничивать. Лучше всего это удавалось, когда заводские корпуса росли в высоту: один или несколько валов на этаже могли приводить в действие целую группу станков¹³⁵.

Простая замена существовавших агрегатов для вращения приводных валов электродвигателями не давала существенного повышения производительности. Владельцы предприятий понимали, что для реализации колоссального потенциала электричества потребуются более радикальные изменения: в условиях передачи энергии по проводам центральные источники энергии, групповые приводы и сами здания, в которых они размещались, становились устаревшими. Электричество позволило оборудовать каждый станок собственным небольшим мощным двигателем, в результате чего стали появляться просторные одноэтажные заводские корпуса. В них было удобно компоновать станки для достижения максимальной производительности. обеспечивая беспрепятственную подачу материалов. Но перемещение заводов из тесных городов в сельскую местность шло медленно и требовало больших капиталовложений. Вот почему, по мнению Дэвида, на электрификацию американской промышленности потребовались десятки лет. Но в конечном итоге одноэтажные заводы, использующие электроэнергию. сформировали промышленный пояс Среднего Запада, и рост часовой производительности начал ускоряться.