И каково же было наше изумление, когда в кабинет вошел… не совсем твердо державшийся на ногах генерал! Он подошел к столу и, вцепившись руками в его край, смертельно бледный, пробормотал, что явился по приказанию. Мы затаили дыхание. Что-то теперь будет с беднягой! Но Верховный молча поднялся, подошел к генералу и мягко спросил:
— Вы как будто сейчас нездоровы?
— Да, — еле выдавил тот пересохшими губами.
— Ну тогда мы встретимся с вами завтра, — сказал Сталин и отпустил генерала…
Когда тот закрыл за собой дверь, И.В. Сталин заметил, ни к кому, собственно, не обращаясь:
— Товарищ сегодня получил орден за успешно проведенную операцию. Что будет вызван вСтавку, он, естественно, не знал. Ну и отметил на радостях свою награду. Так что особой вины в том, что он явился в таком состоянии, считаю, нет…
Да, таков был он, И.В. Сталин. Это во многом благодаря ему в партийно-политическом и государственном руководстве страной с первого дня войны и до последнего было нерушимое единство. Слово Верховного (а он же и председатель ГКО, Генеральный секретарь ЦК партии) было, повторяю, законом.
Сталин не терпел, когда от него утаивали истинное положение дел».
Лит.: Н.Д. Яковлев «Об артиллерии и немного о себе», М., 1984.