Эпоха Тьмы

По комнате расходятся тихие, медленные удары о металл.

За столом сидит усталый старик, медленно выковывая заготовку обычного [C] Ранга.

Именно куя, а не предавая форму металлу словно пластилину.

Его глаза всё так же пусты, а плечи опущены.

— Здравствуй, Таурин, — говорю, подходя к его столу и присаживаясь рядом с ним, — Спасибо. Без Чуда я бы уже умер.

Он медленно поворачивается в мою сторону, смотря тусклыми серыми глазами.

Что ж ты так постарел то…

Тебе нужно ещё прожить лет 20. Не нужно умирать в ближайшие пару недель, дружище, мне ещё нужен соперник в бане.

Ниточка Судьбы Таурина колыхалась, готовая в любой момент пойти обрывистыми лоскутами.

— Значится, первая волна закончена, — он сказал, продолжая создавать заготовку, — Я почувствовал это… Чудо уничтожено, Посох Ларана уничтожен… Кха-кха…

Он схватился за сердце, болезненно закашлявшись.

Кровь окрасила благородное серебро.

— Плащаница уничтожена… Она больше не поддерживает меня…

Киваю.

— На нас напал Дональд, порабощённый Пороком. Ларан мёртв, остатки нашей армии успели эвакуироваться.

Он кивнул, так и не перестав Создавать.

— Ты умираешь, Таурин, — говорю, смотря на его грядущее, — Ещё неделя, максимум две.

Он вновь кивнул.

— Ты так просто сдашься?.. — удивлённо приподнимаю бровь, — Мы ведь ещё не отомстили Энтам. Хоть я и уничтожил почти всю их армию, но их Король жив.

Он наконец-то оторвался от заготовки, смотря на меня полностью опустошёнными глазами, начиная тихо проговаривать:

— Уже ничего не изменить… Моё сердце было создано из лоскута Плащаницы. Даже твой божественный Равноценный Обмен не сможет вернуть потерянное сердце, забранное проклятием. Меня убивает не столько постепенный выход из строя артефакта, сколько, больше не сдерживаемая, Немощь.

— Да, это действительно было так, — киваю, — Но…

Вытаскиваю левую руку из-под плаща, показывая целую конечность.

Его глаза загораются, после чего сразу же тухнут.

— Значится… Кха-кха… Ты всё же смог вернуть руку. Но если бы это было только сердце…

Таурин с трудом встал, опираясь руками о стол.

Он с натугой скинул с себя белую рубашку, оголяя торс, после чего провёл рукой по телу.

Кожа медленно приобрела цвет стали.

Даже правая сторона лица медленно стало чистым благородным серебром.

— Твой навык не сможет вернуть потерянную руку, половину головы, пищевод, сердце, лёгкие, печень и Демон знает, что ещё. Проклятие всё ещё есть во мне. Оно жрёт меня уже несколько десятилетий… Только часть плащаницы поддерживала тело… Поэтому… Самые мощные из моих заготовок всегда обладали Проклятой частью.

Сталь медленно добралась до его левой руки.

— От меня остались только ноги, левый глаз и левое предплечье… Я никому не говорил этого раньше, но я боюсь, Александр.

— Чего же? — спрашиваю, осматривая первого в мире полноценного киборга, — Проклятье ведь сдерживалось сердцем, а, значит, тебе просто нужно новое сердце или вновь вернуть полноценное тело.

Он вновь отрицательно покачал головой.

— Остался ли я человеком?.. Кха-кха-кха, — он вновь закашлялся, выплёвывая тёмную кровь, — Примут ли меня на Небеса?.. Только чистые люди попадают в Лучший мир. Ты должен понять меня, мелкий. Раньше ты уже видел Божью обитель.

— Хи… — лёгкий смешок вырвался сам собой…

Глаза Таурина налились обидой.

— Понимаешь, Таурин, — откидываюсь на стуле, — Церковники не знают Истины, а, возможно, это дело пропаганды Превосходства Человечества.

— Что?..

— Вам врут, — повторяю, — Человек, Монстр, Вампир, Энт, хоть проклятый Демон, вы все попадёте на небеса, если ваш уровень Кармы превосходит отрицательное значение.

Он медленно подошёл и сел на стул, болезненно схватившись за грудь и тихо проговаривая:

— Карма… Что такое карма?..

— Ну… Вопрос сложный. Если по-простому — баланс хороших и плохих поступков, завязанных на психологическое состояние и мироощущение.

— То есть… Даже если я стал бы Вампиром, прожил сотни лет, то всё равно бы встретил своих жён, любовниц и сотни потомков?.. — он казался потерянным, словно его знатно ударили по голове.

Не хотелось разрушать его надежды, веру и ожидания. А тем более говорить о том, что в этом мире нет ни небес, ни ада, ни других “духовных” выходов.

Только перерождение или поглощение.

— Да, Таурин, всё так, — киваю, — Ты очень хороший человек… И ты до сих пор человек, — смотрю на его Судьбу, пытаясь определить приблизительный уровень кармы, — Твоя карма довольно… — делаю паузу, удивлённо приподнимая брови, — О… О… Ну, кхм, — вновь делаю паузу, — Ты — Святой! Почти 200 Кармы! Таким неотвратимо суждено попасть на небеса или даже стать Ангелом! Даже у меня, когда я переродился, была более отвратная Карма! А ведь в Героев набирают не только Самых-самых из людей, но и тех, у кого хорошо с кармой!

Какого хрена твоя карма почти в нейтральном положении?! Что с тобой, карлик? Неужели твои многочисленные походы к чужим женам перебили сотню лет помощи людям?

Он выдыхает. Впервые за всё время, когда мы были знакомы, он позволил себе откинуться на сиденье, расслабив спину. Слеза облегчения скатились из левого глаза.