Эпоха викингов. Мир богов и мир людей в мифах северных германцев

Если кто-то из ее членов проявлял трусость или бездействовал, что приводило к тому, что их родственники оказывались опозоренными, семья, вероятно, пыталась его ругать и урезонивать. Эту задачу предоставляли женщинам, и, насколько нам известно, они с ней успешно справлялись. У нас есть много примеров, из которых хорошо видно, каким влиянием пользовались у своих мужей, братьев и отцов германские женщины. Они рассказывали об оскорблении очень подробно, подчеркивая каждую деталь.

Так Гудрун говорила своим сыновьям о каре, постигшей ее дочь Сванхильд: «Что вы сидите? / Что спите беспечно? / Как могут смешить вас / беседы веселые? / Если Ёрмунрекк / смел сестру вашу бросить, / юную деву, / коням под копыта, / вороным и белым, / на дороге войны, /серым, объезженным готским коням!»[23]

Женщины могли приводить яркие примеры, более впечатляющие, чем примеры любого еврейского пророка, как это сделала яростная исландская вдова Турид, которая положила на стол ногу быка, разрубленную на три части, и заставила сыновей самих догадаться, что это означало: «Вашего брата разрубили на куски покрупнее». После обеда она положила на стол камень, в знак того, что они напоминают ей камни на столе вместо еды, столь же безучастные к судьбе брата, «поскольку они не осмелились отомстить за брата Халля, каким человеком он был; но вы совсем не похожи на людей нашего народа».

Женщины не стеснялись использовать и красноречивые жесты, значение которых не трудно было понять. Слова и действия этих женщин выражали то огромное напряжение, которое накладывало на людей стремление сохранить свою честь, и в слова вкладывался дополнительный смысл, помимо того, что подразумевала ситуация, описанная в саге. Они создают у нас уверенность, что защита чести требовала от мужчин напряжения всех его сил. В этих словах содержалось непрямое указание на то, что может случиться, если стимул не окажет своего воздействия.

Нам известно, что в одном случае заинтересованная сторона быстро приступала к действию и смывала с себя позор. Когда повергалась бесчестью женщина, действия ее родственников были, в первую и главную очередь, направлены на наказание обидчика. Но этим дело не заканчивалось. Обесчещенная женщина считалась позором для своей семьи; она становилась для нее обузой и подвергала ее честь такой же опасности, как и появление труса среди мужчин. Ведь родственники отвечали за женщину даже после ее замужества. Муж мог обвинить их в бесчестии и потребовать, чтобы они очистили от позора самих себя и эту женщину. Григорий Турский приводит пример того, как в те дни поступали с обесчещенными женщинами, – этот пример типичен для психологии и поступков германцев. Когда становилось известно, что женщина изменила своему мужу, его родственники приходили к ее отцу и говорили: «Ты должен очистить свою дочь от позора, или она умрет, поскольку ее позор падет на наш род». Отец заявлял, что убежден в ее невиновности, и, чтобы уладить это дело, предлагал очистить ее с помощью клятвы.

Если родственники не могли оправдать себя, они должны были нести позор вместе с ней; они сами превращались в отщепенцев или изгоняли ее из дома. Григорий Турский рассказывает о семье, которая узнала, что одну из ее женщин соблазнил священник; все мужчины поспешили смыть пятно позора с репутации семьи, они схватили попа, а женщину сожгли заживо.

Король Ротари издал указ, согласно которому родственники обязаны отдать под суд женщину, совершившую прелюбодеяние; если они не сделают этого – в дело должны вмешаться власти. В шведском законодательстве говорится о праве родителей прогонять из дома свою дочь. Если женщина опозорила дом отца или мужа, ее гнали от дома к дому плетьми, или принуждали совершить самоубийство, так святой Бонифаций описывал семейное право саксов в языческие времена.

Причина, по которой семья с удивительной стойкостью расправлялась с согрешившими женщинами, заключалась вовсе не в том, что германцы считали мир женщины и его неприкосновенность делом второстепенным. Наоборот, поскольку женщина занимала важное место в их фрите, опасность для семьи, возникавшая после того, как она запятнала свою честь, была гораздо большей. Поэтому беды, порожденные поведением жен или дочерей, должны были пресекаться быстро и безжалостно. Но у нас есть достаточно доказательств того, что мужчины со смертельно пагубными пороками отсекались от общества той же самой жестокой рукой, но при этом также следили, чтобы кровавая вина не запятнала их род.

Глава 3 Честь – душа клана

Без чести жизнь немыслима, она не только бессмысленна, но и невозможна. Человек не может жить в позоре; и для людей прошлых эпох эта фраза значила гораздо больше, чем для нас, – «не может» здесь эквивалентно «не способен». Жить без чести – все равно что жить без крови; если оставить рану открытой, постоянно кровоточащей, то человек погибнет. Его недовольство перерастает в отчаяние, а от отчаяния один шаг до смерти.