Читаем Эпоха викингов в Северной Европе полностью

Эпоха викингов в Северной Европе

Муж не должен хотя бы на миг отходить от оружья Ибо как знать когда на пути копье пригодитсяОружье друзьями одежду дарито тешит их взорыДрузей одаряяты дружбу крепишьколь судьба благосклонна

[Речи Высокого, 48, 41]

Социальное одиночество преодолимо путем установления новых отношений, с позиций норм «Речей Высокого» приблизительно равноценных родовым:

Щедрые, смелыесчастливы в жизнизаботы не знаютА трус, тот всегдаспасаться готовкак скупец — от подаркаПодарок большой не всюду пригоден он может быть малым Неполный кувшин половина краюхи мне добыли друга

[Речи Высокого, 48, 52]

Отношения félagi, типичные для эпохи викингов, были вполне адекватным отражением этих норм. Родовые связи, если и проявляются, то в чрезвычайно стертом, смазанном виде:

Брата убийцеколь встречен он будетгорящему домуконю слишком резвомуконь захромает куда он годится всему, что назвал я верить не надо!

[Речи Высокого, 89]

И лишь в конечной, важнейшей норме, определяющей смысл и ценность прожитой человеком жизни, можно распознать традиционные родовые представления о судьбе рода и человека, о посмертной славе и памяти в цепи поколений:

Гибнут стада родня умирает и смертен ты сам Но смерти не ведает громкая слава деяний достойныхГибнут стадародня умираети смертен ты самНо знаю одночто вечно бессмертно:умершего слава

[Речи Высокого, 76, 77]

В этой максиме, собственно, и род отвергается, как и материальные богатства: подлинную ценность представляет только dómr um dauðan hvern — «молва о каждом умершем», «мертвого слава», orðrómr. Воплощением ее стали не только рунические камни (воздвигаемые, как правило, родичами), но прежде всего — ведущие жанры скальдической поэзии, а в нормативно-идеализированном виде — героический эпос.

«Слава», Rómr, — конечный итог и реализация «Судьбы», Heill героя — прижизненной «удачи, доли, судьбы» индивида. Представление о Судьбе — основополагающий элемент мировоззрения скандинавов эпохи викингов [50, с. 167]. Исключительно разнообразна терминология, относящаяся к этому понятию: Судьба — Дева-Удача, Hamingja, fylgja; счастье, доля — gaefa; счастье, удача — heill; участь, доля — audna; определенный от века закон — örlög. Для большинства из этих понятий существовали бинарные оппозиции: öhamingja — неудача, ögaefa — будущее несчастье, грядущая недоля, а в предельном случае feigð — грядущая смерть.

Способность человека следовать высшим этическим нормам выверялась и реализовывалась в его следовании своей Судьбе. Этот жесткий закон распространялся не только на людей, но и на асов. Эддическая мифология пронизана знанием конечной судьбы, грядущей Гибели богов. Песни «Эдды» открываются «Прорицанием вёльвы», полностью охватывающим судьбы мира—от его сотворения до его конца и последующего воскресения. «Прорицание вёльвы» (Völuspá) относят к числу мифологических песен, сложившихся в эпоху викингов, во второй половине X в. [210, с. 665]. Концепция конечной гибели мира и богов, Ragnarok, при бесспорном воздействии христианства (готский перевод Библии Ульфилы появился около 340 г.), органично завершила сложный мировоззренческий процесс смены «циклического» времени линейно ориентированным. Не просто чередование хороших и дурных лет, урожайных и неурожайных сезонов, но нарастание социальных коллизий, конфликтов, катастроф суммировано в оценках эпохи; sceggöld, scalmöld, vindöld, vargöld — «век секир», «век мечей», «век бурь», «век волков (преступников)» [Völuspá, 45].

«Прорицание вёльвы»— наиболее полная панорама скандинавского языческого мироздания, охватывающая сразу все его аспекты — временной, пространственный и, так сказать, социально-структурный. Последний дан в характеристиках основных групп мифических существ (включая людей — от первой пары, Аска и Эмблы, йотунов «рано рожденных», асов, карликов, норн и ванов, валькирий и хтонических чудовищ, живых мертвецов и будущих эйнхериев), и — это главное в содержании песни — мир отождествляется с судьбами асов, отображенными в высшие, роковые мгновенья:

Перейти на страницу: