Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

Глеб Сергеевич Лебедев — эго человек, который не просто прошел путь «из варяг в греки», и не один раз, это исследователь, который зарисовал в своих полевых дневниках все ландшафтные доминанты на этом пути. Холмы и курганы этих зарисовок не просто были маркерами и указателями, но связывали историю и географию: конкретная история вершилась в конкретных географических ландшафтах. Более того, пространство осваивалось не только физически, но и мифологически: чужое и враждебное пространство наделялось сакральным смыслом, тем смыслом, который позволял общаться не только с чужими людьми, но и с чужими богами. Лебедев не просто прошел путь «из варяг в греки», но прошел его на веслах. Он не только греб наряду с молодыми и сильными — он соотносил возможный дневной переход с тем самым реальным пространством. История для него была реальностью, той реальностью, в которой жили люди. И реальной она должна была оставаться для людей, живущих теперь. История не просто воплощалась в географическом пространстве — она оживала. Мир викингов был удивительно мобилен и обширен. Точно также мобильно и стремясь к максимальному масштабу мыслил Глеб Сергеевич. В нем поражало стремление знать все и обо всем. Знать на уровне аргументированного суждения, знать в ракурсе реальности, стоящей за тем или иным историческим фактом. Знать — как прожить, испытать на себе, испытать себя, испытать свое знание.

Предисловие

Первое издание этой книги «Эпоха викингов в Северной Европе» в 1985 году было первым самостоятельным, собственно авторским исследованием социально-исторического феномена Скандинавии IX-XI вв., выполненным российским университетским ученым и предложенным отечественному читателю. Переводной зарубежной литературы по этой теме в те советские годы практически не существовало. Ведущий отечественный специалист по ранней скандинавской медиевистике, безусловный «неформальный лидер» советской скандинавистики последних десятилетий XX столетия А. Я. Гуревич в 1966 году издал в научно-популярной академической серии небольшую книгу «Походы викингов» (Гуревич 1966), краткую и высококачественную компиляцию основных обзорных скандинавских и западноевропейских работ. Собственные его фундаментальные труды по ранней норвежской истории, выходившие в академических изданиях в те же годы (Гуревич 1968,1977), тщательно обходили проблематичную «викингскую» тематику (хотя имели колоссальное значение для осмысления специфики и своеобразия перехода скандинавского общества к» средневековому строю феодальной Европы).

Очевидная связь «проблемы викингов» с «варяжским вопросом», начальным, а потому ключевым вопросом русской истории, отнюдь не стимулировала углубленной разработки российскими историками достаточно труднодоступного скандинавского материала. В специальных работах по истории Швеции и других скандинавских стран (Ковалевский 1977; История Швеции 1974; История Норвегии 1980) «доисторическая» эпоха викингов рассматривалась кратко и компилятивно, в основном с точки зрения отнесения ее к той или иной «общественно-экономической формации», первобытнообщинному строю или феодализму. Плохо вписываясь в характеристики той и другой стадии обязательной для «марксистско-ленинской исторической науки» схемы общественного развития, она как бы «выносилась за скобки» магистрального исторического процесса.

Опыт самостоятельного обращения к скандинавскому материалу опирался на сохранявшуюся в Ленинграде со времен послесталинской «оттепели» традицию «петербургской научной школы» исторической науки (Аль 2001), прежде всего — российской скандинавистики, и во многом — петербургской школы российской археологии. Именно эта традиция в середине 1960-х позволила подойти к объективному изучению «норманской проблемы» и русско-скандинавских связей в начальные века истории Восточной и Северной Европы (Шаскольский 1965; Исторические связи 1970). Переход в русле этих исследований к материалу собственно Скандинавии был закономерным, хотя нелегким и трудоемким (Лебедев 1970,1972, 1977,1979, 1985).

Два десятилетия, прошедшие со времени подготовки и появления этой первой отечественной научно-исследовательской монографии по «викинговедению», были исключительно насыщенными и плодотворными для развития рассматриваемой проблематики как в России, так и в Скандинавии, и в целом — в Европе и мире. Если в 1962г. воображение массовой публики потрясли голливудские «Викинги», впервые вынесшие на киноэкран экзотические и притягательные образы северных воителей забытой эпохи, то сорок лет спустя эти образы стали «своего рода торговой маркой Скандинавии» (Роэсдаль 2001:4). И эта массовая популярность эпохи, отделенной от нашего времени тысячелетием, опирается отнюдь не только на художественное воображение творцов масс-медиа и активность туристических агентств.