Книгопечатание явилось миру полностью готовым именно в тот момент, когда в нем возникла потребность. Оно стало результатом, а не причиной интеллектуального брожения в Европе, однако без него это брожение так и осталось бы уделом ограниченного круга людей, живущих и работающих изолированными группами. До этого изобретения все книги в мире переписывали от руки. В каждом центре учености, при каждом дворе имелась целая армия переписчиков, и текст, признанный ценным, обязательно воспроизводился в сотнях копий. Однако никакого общего плана в деле переписывания рукописей не существовало: ученый, пожелавший иметь данный манускрипт, должен был отыскать его копию, затем поручить переписчику повторить ее и оплатить ему десятки часов, которые тот проведет, исполняя заказ. Возможность ошибки из-за невежества или небрежности переписчиков возрастала с каждым экземпляром, так что в конце концов возникла отдельная проблема — установить правильный исходный текст. Великие произведения вроде Библии сберегались тем, что всегда находился человек, желающий иметь собственный экземпляр. А вот сочинения людей неизвестных ограничивались несколькими копиями, имевшими хождение среди друзей и пропадавшими на время или навсегда, после того как первый интерес к ним угасал. В результате авторы вновь и вновь возвращались к проблемам, уже решенным другими людьми в дальних странах или в стародавние времена. Книгопечатание открыло средство общения, подобного которому ранее не бывало. Труды избранных становились доступны многим, и среди этих многих находились те, кто продолжал их труд далее, делая еще один шаг по дороге познания и в свою очередь публиковал свои результаты для еще более широкой аудитории.
Споры об истинном изобретателе книгопечатания стары, как оно само. В 1499 году летописец из Кельна уверенно заявляет, что это работа «бюргера из Майнца, рожденного в Страсбурге, по имени Юнкер Иоганн Гутенберг». На летописца яростно напали оппоненты, стремившиеся перехватить эту честь для своей страны, но все имеющиеся свидетельства подтверждают его правоту. Гутенберг родился где-то между 1394-м и 1399 годами. Примечательно, что большая часть информации о нем почерпнута из судебных исков. В 1439 году его привлекли к суду братья человека, который был его партнером, но умер, так и не увидев результатов совместных трудов. Братья стремились заполучить подробности «секретного процесса», над которым работали партнеры. Их иск провалился, однако именно в нем мы находим указания на начало книгопечатания в Европе.
Подробности дела весьма туманны. Тогда не существовало патентного права для защиты нового изобретения, и всем заинтересованным лицам хотелось держать факты при себе. Однако данный процесс почти наверняка связан с изготовлением матрицы для набора. Еще говорили о «прессе», который находился в собственности покойного, но это был предмет обыденный. Тиски с ручкой, которая при опускании сильно давит на пластину, были хорошо известны и широко использовались. Уникальный вклад Гутенберга в величайшее мировое изобретение была не сама идея процесса, а производство тысяч совершенно одинаковых передвижных букв. Печатание — перенос знаков с одной поверхности на другую — достаточно старо. Гутенберг наверняка был знаком с игральными картами, которые печатались с деревянных резных досок, намазанных разноцветными чернилами и потом прижатых к бумаге. Был даже такой прием: напечатать заголовок книги на обложке с помощью больших букв, вырезанных из латуни. Когда Гутенберг был жив, еще существовал в Европе обычай вырезать целую страницу текста на куске дерева, так сказать единым блоком. Эти блок-книжки пользовались большой популярностью, но их применение ограничивалось воспроизведением кратких популярных текстов, потребность в которых всегда оставалась стабильной. Чтобы вырезать один-единственный блок, требовалась многочасовая работа. И его больше нигде нельзя было использовать. Для того чтобы в большом количестве печатать объемные труды, требовалось нечто иное: подвижные буквы, из которых можно быстро складывать бесчисленные комбинации, то есть самые разные слова.