Эпос. Невыдуманная story

Бокал из тонкого стекла в изящной руке Алёны. Глоток рубинового напитка оставил терпкий привкус на губах. Из её рассказов он знал, что она предпочитает именно терпкие сухие вина Чили и ЮАР и сегодня угощал её любимым вином Casillero del Diablo. Она почувствовала, как обмякла и легкая истома овладела ею. Он был рядом, она ощущала его дыхание, легкие случайные прикосновения. Тембр его голоса завораживал. Она продолжала познавать его: мимику, жесты, движения. Он что-то рассказывал, но она уже не слушала его. Допив бокал до дна, она прокручивала в голове сцены их первой близости. Ей безумно хотелось продолжения. Того момента, когда он просто возьмет ее. Хоть здесь, за кухонным столом, без предварительных ласк, жестко и бесцеремонно, так же, как ворвался в ее жизнь два месяца назад. Понимание, что в ближайшие минуты она сможет почувствовать его горячую плоть у себя внутри,  сводило её с ума.  Предвкушение его языка на своем теле, его поцелуев и ласк -всего, что он так красочно описывал все дни разлуки, приводило ее тело в оцепенение и оно содрогалось от будоражащих фантазий.

Он знал, она возбуждалась от его шепота. И он заговорщически шептал ей на ушко, обнимая со спины, хотя ничего не мешало ему говорить в полный голос. Наслаждаясь моментом, он намеренно оттягивал время их близости, дразня и соблазняя её. Он видел желание, которое предательски выдавали её глаза. Но если глаза она могла прятать, то её тело не оставляло ей шанса скрыть нарастающее возбуждение. Её соски напряглись и стали в буквальном смысле каменными. Он слышал, как она дышит, глубоко и учащенно, представлял, как ее сокровище обильно увлажнило сексуальное белье, специально надетое для него, чувствовал, какая энергия сосредоточена у нее внизу живота, ожидающая своего времени, чтобы вырваться наружу и освободить её тело через сладкий и сильный оргазм.

Бонд налил ещё вина. Приблизившись к ней на недопустимо опасное расстояние, подал ей бокал. Взяв со стола гроздь красного винограда, она оторвала большую сочную ягоду и принялась дразнить его, проводя ею по его пухлым губам.

– А ты знаешь, – спросила она,– если съесть ягоду винограда с чьей- то руки, то всю свою жизнь ты будешь любить этого человека?

– Покорми меня, – он приоткрыл рот и она, глядя в его пьянящие глаза, угостила его ягодой.

Зажав ягоду зубами он приблизился к ее губам, предлагая угоститься половиной. И они слились в продолжительном страстном поцелуе. Вскоре они уже обнаженные лежали рядом, даря друг другу ласки и еще больше погружались в удовольствие их первой интимной близости. В тот день они побывали во всех комнатах. Каждая кульминация очередной близости только добавляла ему сил. Ему не нужен был естественный отдых от наступившего расслабления и прилив нового возбуждения не заставлял себя ждать. Он не мог насытиться ею и при наступлении очередного семяизвержения ему хотелось еще. В то время, когда он должен был чувствовать естественное насыщение, он чувствовал голод. Занятия любовью значили для него очень много, посредством этого процесса он получал возможность самовыразиться и рассказать о своих чувствах языком тела. С присущей ему романтичностью, он уделял много времени прелюдии и созданию соответствующей атмосферы. И он получал колоссальное удовольствие изучая её. Каждый изгиб и контур, ее движения и взгляды. Она завораживала его и  какой-то особенной магической силой притягивала к себе, руша все схемы в его голове и превращая их в одно большое желание. С каждой минутой он все больше погружался в этот сон, который был его настоящим – его реальностью. Он и она вместе. И больше никого. Состояние абсолютного счастья.