Эпос сербского народа

Вожди гайдуков и ускоков появляются в венгерско-хорватской литературе эпохи барокко. Граф Николай Зринский Младший (Зрини), по отцу хорват, по матери венгр, военачальник и поэт, представитель human)las heroica XVII в., воспел деяния своего прадеда Николая Зринского Старшего, который в 1566 г. со своими хорватами и венграми до смертного часа оборонял город Сигет от турок. Правнук сочинил по-венгерски поэму «Падение Сигета», которую его брат Петр Зринский (казненный австршщами в 1671 г.) вольно переложил на хорватский под заглавием «Сирена Адриатического моря». Николай Зринский Младший учился в Италии, где воспринял культуру позднего гуманизма в ее барочных формах. Поэт повествует, что среди защитников Сигета под командой его прадеда были гайдуцкие вожди — Иван Новакович, Андриян Радован и Стипан «Големи» (что значит «Большой»). Иван Новакович был потомком знаменитого гайдука Новака Дебеляка. Венгерский поэт сравнивает Радована с яростным львом, который рычит, завидя врага. Радован уже отрубил 600 турецких голов и пошлет в ад еще добрую тысячу турок. Тело гайдука покрыто ранами, он долго томился в турецкой темнице, но ничто не смогло поколебать его силы. Гайдук Стипан — гигант высотой с гору; он владеет всеми видами оружия, но оно неспособно повредить герою, ибо кожа его тверда, как железо и камень ³³.

Из приморских ускоков наиболее известен Стоян Янкович, сын Янка Митровича из Котора, который прославился во времена завоевания Уд-бины, Лики и Крбавы (Западная Босния). Песни о нем исторической верностью не отличаются. Стоян Янкович похищает турецких красавиц, бьется на поединках с мусульманскими юнаками, попадает в плен к султану. Песню «Плен Стояна Янковича» не раз сравнивали с песней о возвращении Одиссея (мотив «муж на свадьбе своей жены»), хотя в те времена не только на Балканах, но и в Средней Азии многие богатыри попадали в плен и, возвращаясь, оказывались в положении знаменитого приморского гайдука. Дело идет о типическом сходстве ³⁴.

Песни о борьбе черногорцев с турками и об освобождении Черногории от турецкого ига в начале XVIII в. воспевают героев восстания: архиепископа Данилу, Вука Мичуновича, братьев Мартиновичей. В этих песнях говорится о страшном походе Чунрилич-визиря в 1714 г. на Черногорию, о славной битве на Царевом Лазе в 1712 г. Песни черногорцев содержат интересные эпизоды, но, по меткому выражению Вука Караджича, в них больше истории, чем поэзии. Сюжеты в черногорских эпических песнях мельчают, зачастую сводятся к пограничным стычкам.; в них рассказывается об угоне овец, убийстве турецких пашей, походах на турецкую территорию Герцеговины. Исчезает тот широкий эпический размах, который создал некогда народную поэму «Женитьба Максима Црноевича». П. Попович верно заметил о черногорских песнях: «В них нет полета фантазии, как нет и юмора; в них есть только известный трезвый реализм в описании». Однако нельзя согласиться с его мнением о том, что черногорцы всегда излагают свои песни просто и сжато. В некоторых черногорских песнях несомненно влияние архитектоники краинского эпоса. Для историка литературы одной из самых интересных черногорских песен является «Смерть Смаил-аги Ченгича» (убитого черногорцами в 1840 г.). Эта песня побудила известного хорватского поэта Ивана Мажуранича (1814—1890) создать свою поэму под тем же заглавием, которая была бы лучшим стихотворным произведением на народную тему в сербско-хорватской литературе XIX в., если бы Негош не написал свой «Горный венец» ³⁵. -

Восстание Карагеоргия было воспето гуслярами, среди которых знаменитый слепец Филипп Вишнич особенно прославился как автор песен «Начало восстания против дахиев» и «Бой на Мишаре». Вишнич воспел великодушный поступок сербского вождя Ивана Кнежевича из Семберии (Босния), который отдал все свое богатство Кулину-капитану, чтобы выкупить пленных сербов. Песни о восстании Карагеоргия, об его бегстве в Россию ³⁶, смерти, об убийстве Карагеоргием своего отца ³⁷ создавались еще при жизни Вука Караджича. Гусляры, воспевавшие «новые времена», пользовались традиционными схемами, мешали быль с фантазией, однако нередко воссоздавали историческую атмосферу событий тех героических лет, когда сербы с оружием в руках поднялись против вековых угнетателей. Гусляры сочиняли также песни о более удачном для сербов восстании Милоша Обреновича и о войнах черногорцев с турками в XIX в. («Бой на Грахове» 1836 г.).