Эра Адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота

Причины такого положения дел предельно четко, на наш взгляд, был" вскрыты другим морским офицером, также современником Фишера, К. Дж. Дъюаром: "Такие планы были продуктом эпохи на флоте, когда обучение офицеров ведению морской войны находилось в полном небрежении. Уилсон и Фишер работали в узкой технической сфере. Их взгляды были типичными для артиллерийско-торпедной школы и едва ли было бы справедливым обвинять их в некомпетентности в совершенно другой области"[511].

Итак, Фишер, адмирал флота, первый барон Килверстон, получив пэрство, 25 января 1910 г. в возрасте 69 лет уходит в отставку. Несколько месяцев спустя, 6 мая 1910 г., самый высокопоставленный сторонник Фишера — король Эдуард VII— отошел в лучший мир.

Таким величественным и грандиозным было зрелище в то майское утро 1910 г., когда 9 монархов ехали в траурном кортеже на похоронах короля Англии, что по притихшей в ожидании и одетой в траур толпе прокатился гул восхищения. В алом, голубом, зеленом и пурпурном, по трое в ряд суверены проехали через ворота — в шлемах с перьями, с золотыми аксельбантами, малиновыми лентами, в усыпанных бриллиантами орденах, сверкавших на солнце.

За ними следовали пять прямых наследников, сорок императорских или королевских высочеств, семь королев — четыре вдовствующие и три правящие, а также множество специальных послов из "некоронованных" стран. Вместе они представляли семьдесят наций на этом самом большом и, очевидно, последнем в своем роде сборище королевской знати и чинов, когда-либо съезжавшихся в одно место. Впереди гроба шел в полной парадной форме с обнаженным клинком адмирал лорд Фишер — ближайший сподвижник покойного. Колокола Биг Бена приглушенно пробили девять утра, когда кортеж покинул дворец. Однако часы истории указывали на закат, и солнце старого мира опускалось в угасающем зареве великолепия, которое должно было исчезнуть навсегда.

Часть 3 Боевая рубка империи 1911 — 1920

Нет хуже работы — пасти дураков.

Бессмысленно храбрых — тем более.

Но я их довел до родных берегов

Своею посмертною волею.

(Редьярд Киплинг)

Фишер и Черчилль

Преемником Фишера на посту первого морского лорда стал его сослуживец и единомышленник адмирал Артур Уилсон, который, как предполагалось, будет продолжать политику своего предшественника. Уилсон крайне неохотно согласился сменить боевую рубку, флагманского броненосца на кресло руководителя, морской политики Империи. Потребовались большие усилия и даже давление со стороны Эдуарда VII, чтобы уговорить его. Уилсон прекрасно проявил себя в качестве командира эскадры, а затем и целого, флота, но как показали дальнейшие события, администратора крупного масштаба из него не получилось.

Когда 2 декабря 1909 г. было опубликовано официальное сообщение о предстоящем назначении, Артура Уилсона, на флоте эта новость, вызвала настоящий "вздох облегчения"[512]. Уилсон всегда старался держаться подальше от ссор и служебных интриг и никогда не участвовал ни в фишерской, ни в бересфордовской группировках. Таким образом, его назначение на высшую должность в военно-морской иерархии Великобритании должно было оказать благоприятное влияние на консолидацию морской службы.

Адмирал Уилсон был среднего роста, крепкого телосложения, с открытым благородным лицом, обрамленном седой бородкой, и с блестящими глазами фанатика. Адмирал Уилсон был фанатиком своего дела, целиком посвятившим себя морской службе, не нашедшим даже времени для того, чтобы жениться и обзавестись семьей. В одежде он был неопрятен и не придавал никакого значения своему внешнему виду. Уилсон всегда был невозмутим, молчалив и очень замкнут. Адмирал никогда не имел близких друзей. Королевский Флот стал единственным интересом в его жизни. "Он был, вне всякого сомнения, писал Черчилль, — наиболее самоотверженным человеком из тех, с кем мне приходилось когда-либо встречаться или даже прочитать в книгах"[513]. В редкие минуты хорошего настроения, Уилсон мог и пошутить, но шутки у него получались какие-то сухие и мрачные. Моряки звали между собой Артура Уилсона "старый Арт". Служить под его командой считалось нелегким испытанием. Адмирал, отдаваясь без остатка военной службе, не щадил и подчиненных, заставляя их работать не покладая рук. Ежегодный плановый поход Флота Ла-Манша к берегам Испании, Уилсон как назло назначал в канун рождественских праздников. На все мольбы и протесты женатых матросов и офицеров, лелеявших мечты встретить Новый Год в кругу семьи, Уилсон бросал сквозь зубы: "Служба!". Впрочем, на флоте его по-своему любили и уважали, возможно, именно за его самоотверженность и принципиальность. В офицерской среде Уилсону дали кличку "Буксир", за его огромную работоспособность и, наверное, за непобедимое упрямство, которое было присуще адмиралу в высшей степени.