Эра Безумия. Колыбель грёз

Сердце де Вильере ликовало; наконец-то он получит то, что хочет, наконец-то этот бесценный, еще никем не тронутый алмаз будет его. В воображении прокурора уже рисовался ее образ в белом подвенечном платье, он уже представил, как впервые касается ее губ своими, и как ночью овладевает столь пленительным телом. Де Вильере старался быстрее подниматься по ступенькам, будто каждая секунда ожидания была для него вечностью.

– Добрый вечер, господин де Вильере!

Прокурор обернулся, услышав за своей спиной детский голос. Перед ним стоял Леруа; лицо этого ребенка было приветливым, что не могло не пугать, ведь все знали, если этот ребенок решил поиграть в паиньку, то до нового происшествия осталось совсем мало времени. Мальчишка смотрел то на прокурора, то на тетушку, стараясь казаться ангелочком.

– Какой милый ребенок… – Де Вильере наклонился, посмотрев в глаза мальчика. – А на допросе ты таким не был. Что случилось?

Королевский прокурор испепелял мальчишку мрачным, строгим взглядом, каковым обычно глядел на преступников, отказывающихся признаваться в совершенном злодеянии. Это была та самая примитивная, но хитрая и весьма действенная уловка, не требующая особых физических усилий. Этот метод требовал совсем другое – умение оказывать на человека значительное влияние в психологическом плане, способность показать одном взглядом свое превосходство над ним. Чего же ожидал де Вильере, играясь с людьми в подобные уловки? Одно можно сказать точно – представитель власти не столько преследовал цель добиться правды, сколько надеялся увидеть ответную реакцию своего «подопытного». И, надо признать, все подозреваемые реагировали по-разному: кто сохранял спокойствие, раздражая этим юриста, а кто наоборот впадал в то состояние, когда человек способен сознаться в чем угодно.

– Ваш приезд очень сильно повлиял на меня. – Леруа совершенно спокойно посмотрел на Луизу. – И не только на меня…

Женщина убедила представителя власти, что не стоит тратить время на разговоры с этим проказником. И вот они уже стояли возле двери, ведущей в обитель мечты де Вильере. Луиза открыла дверь, запустив мужчину вперед себя. Перед их глазами предстала следующая картина: Агнесса сидела перед зеркалом спиной к двери и старательно подводила глаза черным карандашом. Прокурор смотрел на нее влюбленными глазами, на ее открытую спину, на ее прекрасное отражение в зеркале.

Увидев в зеркале за спиной мать, будущего супруга и Леруа, она испуганно обернулась. Девушка тревожно смотрела на де Вильере, ее глаза быстро пробегали по очертаниям лица представителя власти; почему-то с прошлой встречи она плохо помнила их. Агнесса не думала, что господин прокурор настолько привлекательный мужчина; как красивы были его сверкающие серые глаза, узкий немного длинный нос и бледные плоские губы. Она сидела, увлеченно смотря на человека, которого еще пару минут назад проклинала и ненавидела.

– Господин де Вильере, – Луиза прервала молчание, указав рукой на дочь, – ваша ненаглядная.

Девушка встала со стула и, сделав несколько шагов вперед, поклонилась. Она боялась поднимать глаза и смотреть на прокурора, словно в его глазах была некая магическая искра, смущающая ее. Красавица глядела в пол, надеясь, не встретиться с взглядом представителя власти.

– Оставьте нас одних! – тихим, но достаточно твердым голосом приказал де Вильере.

Агнесса умоляюще посмотрела на Луизу, надеясь, что она не уйдет. Но женщина вместе с мальчишкой вышли из комнаты, буквально отдав дочь в полное распоряжение прокурора. Послышался звук поворачивающегося ключа, мать закрыла дверь, чтобы девушка не вздумала выбежать из комнаты. Теперь красавица была в ловушке, она отступила назад, беспокойно смотря на мужчину.

– Прекрасное дитя, – бархатный голос де Вильере прорезал тишину, как острое лезвие ножа.

Она стояла, замерев на месте, словно статуя. Прокурор за считанные секунды преодолел небольшое расстояние между ними, и спустя мгновение уже находился рядом с девушкой. Он наклонил голову, коснувшись носом ее лба. Глаза в страхе сомкнулись, будто на веки пролился расплавленный металл. Мужчина провел руками по ее плечам, талии, слегка задев кожу и ткань платья. Ее губы дрогнули.

Заметив это, прокурор неслышно усмехнулся и, подхватив ее на руки, усадил на подоконник. Девушка уперлась обнаженной спиной в холодное запотевшее стекло. От встречи с горячей кожей запотевший слой превратился в прохладные капли. Теперь ее шею согревало теплое дыхание и губы де Вильере, а спину ласкало холодное стекло. От этого по телу красавицы пробегали мелкие мурашки. Она была зажата между двумя стихиями, между льдом и огнем.

Мужчина довольствовался этой игрой, в которой еще совсем юное создание находило опасность, а он – забаву. Как же он долго ждал этого момента, этого шанса прикоснуться к ней, прижать к себе и вдохнуть приторно-сладкий аромат ее духов. Прокурор чувствовал, как дрожит ее тело. Вдруг он услышал охрипший от волнения голос девушки:

– Господин де Вильере, умоляю вас, отпустите меня…