Эра чудес

Обескураженное правительство решило свои насущные проблемы: организовали подачу пищи, направили врачей в убежища, отгородили зоны выпадения Радиоактивных осадков, и одновременно с облегчением и ужасом узнали о том, что бедствие распространилось по всему миру, где был повыше уровень радиации. Израиль и Индия, Чили и Китай. (Естественно, страны, где была развита гонка вооружений, пострадали сильнее всего.)

Обнаружили, что на северо-западе США, почти у границы с Канадой, в западной Бразилии, в России недалеко от Урала, в Австралии на Нуллаборской Равнине и в Антарктике происходило что-то... необычное. С неба были видны светящиеся полупрозрачные пятиконечные звезды, больше целого города, но все же – это были здания, если они, конечно, были здания вообще. Внутри них была энергия: потрескивали радиоволны; вокруг них собирались электрические штормы, и иногда слышался звенящий шум, хотя эти феномены затухали и, наконец, однажды совсем исчезли. На границах этих мест, туманных, иногда просто непроницаемых, а иногда прозрачных, как стекло, всегда источающих непредсказуемые цвета, можно было различить светящиеся субстанции. Вопросительный знак.

Подумали: вторжение. И через несколько недель двинулись против захватчиков. Нигде все еще невозможно было найти больше 2-3 килограммов ядерных материалов, что и требовалось доказать. Однако правительство послало армии с обычными бомбами и ракетами, рассчитывая на засаду, и получили в ответ безумие.

Что это было: отравляющий газ, телепатические бомбардировки, массовый гипноз, вирус? Никто не знал. Однако армии, отправленные против светящихся городов, достигли определенной точки, откуда они даже не могли попасть в цель, взбунтовались и повернули обратно. Они шли по местности, разрушая, грабя и сжигая все на пути. Огонь доставлял им особенное удовольствие: они могли наблюдать за горящим стогом сена, пока он не потухал, потом поливать его газом и вновь смотреть на ожившее пламя еще несколько минут. В воздухе самолеты бросали бомбы куда угодно, но только не на города чужих, они выискивали погребальные костры в городах, чаще предпочитали масленые поля.

Стало невозможно притворяться, что наше правительство могло продолжать свое существование в окрестностях городов чужих. Невозможно было понять, пришел ли батальон, направленный Вашингтоном или Москвой для изучения твоего города из-за распространившегося повсюду ужаса, охранять тебя или же с удовольствием лунатика дождаться темноты и устроить из твоего дома горящее светопреставление.

Мало-помалу внешне все встало на свои места. Нападения на города чужих не проводились. Именно в их окрестностях дольше всего сохранялся хаос. Поняв, что правительство, восстанавливая свою власть, не посмеет и дальше посылать войска из страха, что те присоединяться к толпам уже сошедших с ума, несколько людей увидели в этом свой шанс и отправились за ним. В России человека, который назначил себя правителем не-людской-земли, звали Бушенко, в Австралии – Виллерс-Хартг в~ Бразилии – Невейра, в Северной Америке – «Губернатор» – Грэди.

С момента кризиса и до настоящего времени они заставляли другие, менее хитрые поселения, добывать действующие останки. В свете городов чужих казалось неважным, что люди находятся в состоянии конфликта. Безумие наступало только в случае нападения.

Как спекулирующие строители строили квартиры на разломе Сан Андреас, как крестьяне возделывали склоны вулканов, так остальные присоединились к ним и приняли эти необоснованные правила. Жадность фраера сгубила.

Ибо там находились, как Рэдклифф их называл, артефакты, мусор нечеловеческих существ, спустившихся на Землю. Они намекали на новые фантастические принципы, невиданные законы природы, сгустки энергии, которые не были ни веществом, ни радиацией. Моментально возник правительственный и коммерческий интерес – из-за них возникали конфликты, за них торговались. Все, что обнаруживали в Штатах, являлось собственностью федерального правительства, но указы правительства ни во что не ставились. Спекулируя, как навозный жук на объедках более развитых существ, Грэди и его сторонники находились практически без охраны.

Нужна было нечеловеческая сила воли, не правда ли, чтобы возделывать вулканы, пытаться подобрать ключ к природе чужих? Большая часть человечества (Уолдрон находил эту фразу наиболее подходящей) корчилась, как змея с перебитой спиной. Свободные торговцы были, по крайней мере, равны крысам... они также жили за счет отходов более высоких существ.

Его бесцельные размышления были прерваны. Открылась дверь, и вошел озабоченный Кэнфилд:

– Насчет психа... – он помахал листом телетайпа.

– Что? – зашевелился Уолдрон. – Вы, наконец, узнали, кто он?

– Не совсем. Помните, что сказал Морелло – он может быть одним из разделенных сиамских близнецов, о чем можно судить из-за зеркального положения его внутренних органов. Так что, когда Вашингтон сообщил, что в картотеке отсутствуют отпечатки его пальцев, я попросил их отобразить их зеркально.