Эра дракона

«Ночью 7 июля 1937 г. севернее моста Лугоуцяо, близ Пекина, возникла перестрелка между китайскими солдатами и японскими военнослужащими из состава так называемой «гарнизонной армии в Китае». Согласно японской версии, это был инцидент, который якобы по вине китайской стороны был расширен до масштабов войны»[239].

«Япония имела опытную и хорошо обученную армию, оснащенную современной по тому времени военной техникой, хорошо подготовленными командными кадрами: у гоминьдановского правительства армия состояла преимущественно из неопытных солдат-крестьян, армия, слабо технически оснащенная, с плохо подготовленным командным составом»[240].

«Захватив Пекин, японская армия начала наступление по трем направлениям: на Шаньдун, вдоль Пекин-Тяньцзиньской железной дороги и в северо-западном направлении вдоль Пекин-Суйюаньской железной дороги»[241].

Чуть позже, в августе того же года японцы начали наступление на Шанхай, который взяли в ноябре. Затем наступила очередь Нанкина и других крупных городов Восточного Китая.

Сопротивление китайцев, конечно же, было. Но японцы сравнительно легко его преодолевали. А заодно и наводили ужас на сопротивлявшихся.

Вот только один пример. «Оккупанты в течение двух месяцев истязали Нанкин. Во время нанкинской резни, которая потрясла мир, отмечалось в «Бэйцзин ревью» (от 20 июля 1987 г.), было убито 300 тысяч человек. Треть жилых зданий города сгорела дотла. Агрессоры хотели сломить волю патриотов, лишить их способности к сопротивлению»[242].

Давно уже так китайцев никто не уничтожал. Японцы установили рекорд по жестокости. Братья по расе оказались столь кровожадны! Европейцам было далеко до них.

«Оккупация Японией всего Китая означала серьезное нарушение интересов западных держав в этой стране. Китайский рынок имел важное значение для экономики США,

Великобритании и Франции. В Токио понимали, что обострение соперничества в борьбе за Китай создавало опасность столкновения Японии с западными державами. Готовясь к новым захватам китайской территории, японские лидеры стремились избежать такого развития событий. При этом расчет делался на то, чтобы подтолкнуть правительства США, Великобритании и Франции к продолжению политики умиротворения Японии»[243].

«Строители дальневосточной политики США оказались перед довольно сложной дилеммой: совместить, казалось бы, противоположные цели — обеспечить интересы американского капитала в Китае, сохранить лицо «друзей» китайского народа и остаться при этом партнером японского милитаризма в борьбе с «коммунистической опасностью»[244].

На словах лидеры западных стран выразили возмущение, но реального противодействия японской политики удушения Китая в то время они не оказали.

14 сентября 1937 года президент Рузвельт объявил о том, что нейтралитет США распространяется на Дальний Восток. Американским торговым судам либо судам, находящимся под их флагом, запрещалось транспортировать в Китай и Японию вооружение. Для Китая это означало лишение так необходимых ему оружия и боеприпасов.

Для Японии это мало что значило. Япония сама производила достаточно много вооружения. В отличие от Китая, военная промышленность которого была на низком уровне. Японии нужно было только сырье, которое она свободно приобретала за границей.

«К началу войны самолетный парк китайских ВВС состоял из нескольких сотен боевых машин устаревших образцов, закупленных главным образом в США, Великобритании и Италии. Японские самолеты во многом превосходили китайские по скорости, вооружению, маневренности, потолку и грузоподъемности. Трудности усугублялись неудовлетворительной подготовкой китайского летно-технического состава, отсутствием запасных систем и ремонтной базы»[245].

«Гоминьдановская армия, имевшая к моменту японского нападения около 450 боевых самолетов, за короткое время потеряла до двух третей своей авиации. К концу 1937 г. авиация потеряла почти всех опытных летчиков»[246].

Такой авиации (точнее, ее остаткам) было бессмысленно соперничать с японской. Правительство Китая вынуждено было обратиться к тем, кто готов был помочь. Англо-американцы помогать не спешили. Им конфликт с Японией был не с руки. Оставался единственный китайский союзник — СССР. В трудную минуту мы снова оказываемся нужны.

Тем временем, после изменения поведения Чан Кайши, изменился и подход Советского Союза к Китаю. Кардинально изменился.

«На фронт национально-освободительной борьбы китайского народа была направлена из Советского Союза первоклассная авиационная техники: истребители И-15 и И-16 конструкции Н.Н. Поликарпова, скоростные бомбардировщики СБ и тяжелые бомбардировщики ТБ-3 А.Н. Туполева, бомбардировщики дальнего действия ДБ-3 С.В. Илюшина, составляющие в то время основу советской военной авиации. Всего за 1937–1941 годы из СССР в Китай было поставлено 1250 самолетов разных типов»[247].

Кроме того, Сталин сделал Чан Кайши, возможно, еще более дорогой подарок. Он вернул ему сына.