Эра магов 3

— Мы настолько близки? — не понял Эйван. Они виделись до сегодняшней встречи совсем мало, общались всего четыре дня, и приятного за это время произошло крайне мало. Хотя Эйван и увлекся этой изгоняющей — она нравилась оборотню, он хотел стать важным для нее, хотел, чтобы она была рядом и тайно мечтал, чтобы она вернулась к нему. С придыханием следил за новостями, связанными с изгоняющей. А вот теперь, когда это произошло так внезапно — стало страшно. Боги будто бы смеялись над его желаниями. Они исполняли их, хотя Эйван об этом не просил, и вообще старался не думать о серебряноволосой, чтобы лишний раз не расстраиваться. Они из разных миров, по природе враги — это дала понять сама изгоняющая перед тем, как уехать в академию. Эйван принял ее позицию и смирился, а вот Эльвира отчего-то решила в корне поменять свои взгляды.

Настораживало.

— Да! — снова без тени сомнений ответила Эльвира. — Потому что мы — родственники!

— Че? — Эйван в недоумении приоткрыл рот. А Эльвира бодро подсела к нему в постель и смело взяла за руку. Раньше она бы такого не сделала. Эйван летом пытался касаться ее, но за это в ответ получал полный презрения и ненависти взгляд, ведь он — нечисть недостойная, а она –принцесса. Что же произошло? Почему все так изменилось?

— Я нашла родовое древо своей семьи. Твоя мать ведь Алана? Я не путаю?

— Алана, — осторожно кивнул Эйван.

— Вот! — Эльвира довольно всплеснула руками. — И эта изгоняющая-отступница оставила двух сыновей. Эйван. Эвис. Я ведь ничего не путаю, это вы? Так написано в книге. Ваши имена были затерты. Потому что ваша мать — отступник! Она отказалась от карьеры охотника, выбрав мирную жизнь с человеком. И вот тут са-амое интересное!

Эйван сглотнул. И ничего не ответил, потому что боялся. Он столько лет пытался приблизиться к разгадке причины смерти своей семьи, но даже приблизиться к ответу не мог. Он не понимал, как серебряноволосые и его семья связаны.

А теперь что-то прояснялось.

Эйван осторожно кивнул, боясь сбить Эльвиру с мысли.

— Как я раньше упоминала, в нашем сообществе три семьи-основателя. Эпопей. Палес. Грач. Ты слышал что-нибудь об этих фамилиях?

— Нет…

— Твоя мама не упоминала фамилию Эпопея? Хоть вскользь?

— Моей семьи уже как век не стало. Ты думаешь, я что-то помню?

— Не суть! Ты Эпопеев! Как и я! А Палесы на тот момент истребляли отступников. Твоя семья оказалась в их числе. Мой потомок преданно служил сообществу, а твоя мать пошла своим мирским путем. Палесам это крайне не понравилось. Так что вот, — Эльвира положила Эйвану на грудь руку. — Я буду звать тебя братом!

— Эйван, так ты из этих вот? — возмутился Френкерен. — А о рунах при этом ничего не знаешь.

— Я не такой, как они, мне не передались способности, — оборотень покачал головой и строго посмотрел на Эльвиру.

— В нашу первую встречу я хотел тебя убить. Но не стал. Я что-то почувствовал…

— Родство! — засмеялась Эльвира. — Ой, поверь, ты не первый, кто пытается меня убить при первой встрече. Мне в принципе кажется, что это норма.

Френкерен многозначительно хмыкнул. Видимо, к нему это тоже относилось. Он знал Эльвиру совсем недолго, но она уже успела достать его своей болтавней. Она и трогала его как какой-то диковинный сувенир из другого мира, оценивала его прическу и одежду, всматривалась в ярко-фиолетовые глаза мага.

Эйван все еще не мог переварить такой поток информации, но азарта в глазах новой родственницы меньше не стало. Она обворожительно мило улыбалась, продолжая излучать ауру опасности и непонятного потустороннего холода.

Она встала и начала расхаживать по комнате, периодически переступая хвост сонного едо-тени. Халат на ней хорошо смотрелся: она казалась в нем непередаваемо свободна. Другой одежды на ней не было: она ступала по деревянному полу, издавая приятный, мягкий звук босыми ступнями.

— Это ведь не все, что я хотела сказать. Я не смогу находится тут долго, меня скоро хватятся. Поэтому сразу к делу. Эйван, я пришла за помощью!

— Помощь? От меня? — опешил оборотень. — Чем я способен помочь охотнику? Я же отступник, не достойный жизни, да? К тому же и оборотень еще. Так ваши благородные сородичи считают?

— Нифига! — возмутилась изгоняющая. — Я такого не говорила! Сегодня точно. Я вернулась, потому что хотела, чтобы ты знал правду! Я последняя из рода, понимаешь? — ее взгляд стал острым и ледяным, интонация изменилась, превратившись в сухую безжизненную речь. — Мои родители мертвы. Они стали нежитью. Мой брат погиб уже давно. Есть я и только я. Последняя. И ты, выживший отступник, который теперь единственный живой родственник мне. Мы семья!

— Это как-то слишком… внезапно, что ли, — оборотень окончательно растерялся и не знал, что нужно говорить. Эльвира изливала душу перед ним с такой искренностью и уверенностью, в ней бушевало неукротимое и дикое ледяное пламя.