За моей спиной раздался дружный вздох, а потом Наташа, не сдержавшись, тихонечко заплакала. Краем глаза я заметил, как Надя прижала её к себе, уткнув носом в плечо. Я поднял голову к небу. Так не должно быть! Что за говно это человечество? Из-за сраных денег маленькие дети лишаются родителей, матери — детей. Я задрал голову к небу и проорал-провыл:
— Отомщу, клянусь Мангустом!
— Мангуст, Мангуст, Мангуст, — раздалось тихое приветствие нашему богу позади меня.
Оно ширилось, усиливалось, плыло над площадью, всё громче и громче. Всё больше людей подхватывало этот клич, и вскоре уже пятьсот с лишним глоток скандировало:
— Мангуст! Мангуст!
Меня накрыло это общее сумасшествие, и я заорал во всю глотку, присоединяясь к порыву, девчата вторили мне:
— Мангу-у-уст!!!