Эра Охотников - 2 (СИ)

– Кое-чего я и вправду понимаю... – Эльвира свесила ноги с кровати и наклонилась к ректору. Они сражались взглядами, а Эпопеева в таких поединках не уступала. В выцветших глазах Володара осталась только усталость и равнодушие. Этот старик ей не ровня! – Мы сидим тут и прячемся от внешнего мира, как какие-то крысы. Настолько ограниченные, что даже не в состоянии слушать и принимать ситуацию такой, какая она есть. Вы выслушали моих родителей? Нет, зачем! Что могут знать единственные изгоняющие, которые смогли покинуть вампирский город Оббурат? Вы не способны слушать, только рубить!

– Да как она смеет? – возмущались охотники. Ещё никогда Эпопеева не слышала в свой адрес столько ядовитых и прогнивших речей. И что Эпопеевы всего лишь выродки, случайным образом захватившие главенство над родом, и то, что они все порочны и заслуживают лишь смерти. Ректор молчал, позволяя охотникам высказаться насчет Эпопеевой.

Эльвира чувствовала: эти псы лаяли, потому что на самом деле боялись её. Они ведь не знают, на что она способна.

– Этим всё до лампочки. Честь, гордость – эти слова Эпопеевым давно не знакомы! Что можно ждать от тех, кто готов обернуться нежитью? Они готовы весь род под удар поставить, лишь бы решить свои проблемы! Уничтожить эту гниль, и всё наладится!

– Я согласен с Эмридом, оставлять таких опасных изгоняющих в живых – небезопасно! Держать их вместе со всеми нельзя!

– Грай, умерь свой пыл, – попросил Миодай, положив коллеге на плечо ладонь. Тео, сильно хромая, сделал шаг вперед. Его нога, как и у Эльвиры, была перемотана в том же месте. Только у неё – левая, а у Миодая правая. Он приближался к койке Эльвиры, опираясь на трость, и не сводил с дао взгляд.

– Да, кровь Эпопея дурна, своенравна и непредсказуема, но сложно не заметить потенциал, который можно направить на благо всем нам! Нужно лишь направить поток её силы в нужное русло. – Миодай навис над Эльвирой, не излучая никаких эмоций. Возможно, он не держал на ученицу зла, но Эльвира в это не верила. Ведь Палес не смог смириться с поражением в поединке. В его тёмных глазах загорелась какая-то нехорошая искра. – Я готов взять на себя это бремя.

– Опять? – послышалось из толпы. – Уймись, герой! Покровительство – явно не твоё!

Миодай прищурился и повернулся к недовольным товарищам.

– Хорошо, можешь взять это на себя, Эмрид. Мы не знаем, правда ли то, что наш род падёт вместе с последним потомком Эпопея, и проверять это пророчество не собираюсь! Потомок был всегда, мы просто о нём не знали. И если уничтожим его своими руками...

– Так, остановитесь! – ректор встал между Гралианом и Палесом. – Пока что это единственное решение, которое я вижу. Очень благородно с вашей стороны предложить подобное, Миодай. Вы уверены, что готовы контролировать наследника? Вам, кажется, от неё уже досталось.

– Это пустяки. Я готов. Без своей магии она не опасна.

Как это без магии?! Эльвира вытянула перед собой руку и попыталась заставить её сиять. Это и вправду не сработало. Она лишилась сил?!

Изгоняющая провела по шее рукой и почувствовала на ней что-то металлическое. Неужели всё из-за этого ошейника?

– Что вы сделали, твари?! – Эльвира вскочила на ноги, на мгновение забыв о больной ноге. Ведь магия – единственное, что у неё осталось! Едо-тени бросили её, друг отвернулся, родители оставили ни с чем. Им нужно забрать у неё всё, до последнего?!

Нога стрельнула острой болью. Миодай схватил Эпопееву за локоть и приблизился так близко, что раздраженный шёпот могла услышать только она.

– Я спасти тебя пытаюсь, угомонись и подыграй.

С чего бы? Миодай, видимо, до сих пор не понял, что Палес Эпопею не товарищ. Но сейчас мастер меча был единственным, кто встал на её сторону.

– Ясно, – буркнула Эльвира и больше в диалог не вступала. Дальше её судьбу обсуждали без неё.

Решение, которое принял ректор, устраивало не всех, но лучшего варианта никто предложить так и не смог. Брать под своё крыло мятежника, кроме единственного Палеса, никто не осмеливался. Изгоняющая не могла прочитать эмоций мастера меча, но поняла одно: Миодай не так прост, и играет в какую-то свою игру на удивление изящно.

Эпилог

Замок графа возвышался на холме, территорию окружала неприступная каменная стена и парк. Из-за снегопада и порывов ледяного ветра получалось разглядеть только примерные очертания остроносых башен.

Красный жрец замерз. Тощее тело, пусть и обмотанное тёплыми тканями, не держало тепла, онемевшие руки прятали лицо, тронутое нежелательной эмоцией.

Френкерен чувствовал, как между костлявых пальцев просачивается влага и красными липкими каплями падает на снег.

Мало кому доводилось видеть, как плачет жрец храма потоков. Храма жизни и смерти.

Кровавые дорожки не останавливались, и участок снега под Френкереном выглядел как место казни.

Раньше маг никогда не думал о своей жизни плохо. Дело жреца перешло ему по наследству от матери, он продолжал заниматься тем, чем промышляли предки: забирать жизни у одних, чтобы дарить другим.