Эра осторожности [Эпоха нерешительности; Век нерешительности]

Земным зондам удалось наблюдать военные учения. Сириане вели свои военные игры весьма серьезно. На сокращенной и смонтированной записи можно было увидеть гибель техники и живых существ, что объяснялось, наверное, воинственностью сириан. Сотни больших кораблей были повреждены, часть полностью уничтожена. Флотилии сцепились возле ледяного спутника одной из планет… И спутник был уничтожен прямо на глазах у Форрестера.

На этом пленка кончилась. Очевидно, наблюдатели сами прекратили съемку из опасения, что это привлечет к зондам внимание сириан.

Форрестер больше не приглашал сирианина в гости.

На пятый день своей новой жизни кровать бесцеремонно разбудила Форрестера. Он заказал дешевый завтрак (который оказался вкуснее, чем его прежние деликатесы), прослушал сообщения и начал работать.

Гордясь своими новыми способностями, он дал указание джоймейкеру выбрать и оформить маршрут к хранилищам Американского Архивного Института. Зеленые светящиеся стрелки показывали ему дорогу. Он открыл двери разновидности лифта (который мог передвигаться не только по вертикали, но и горизонтально) и перебрался в соседнее здание. Форрестер пересек фойе, наполненное гулом работающих машин, и оказался в архивном помещении, где хранились заинтересовавшие сирианина документы.

Из джоймейкера раздался голос:

— Дайте мне информацию относительно термина «космическая экспансия».

Форрестер оторвался от просмотра старого микрофильма.

— Привет, сирианин Четыре, — сказал он. — Сейчас я просматриваю историю Общества Неда Луда, о котором ты меня спрашивал. Это интересно. Когда-то они ломали компьютеры и…

— Ты прекращаешь исследование Общества Неда Луда и объясняешь мотивы соперничества двух регионов этой планеты в попытке достичь Луны.

— Хорошо. Минуту. Дай мне закончить просмотр.

Ответа не было. Форрестер пожал плечами и вернулся к проектору. В начале своей деятельности луддиты были настроены очень серьезно: если Тайко кривлялся и уговаривал, то его предшественники вели целую кампанию. Они уничтожали компьютеры с воинственным криком:

— Человеку — человеческую работу! Машины в бухгалтерию!

Пока он читал, то забыл о запросе сирианина. Вдруг…

— Человек Форрестер! — заорал джоймейкер. — Получено два срочных сообщения о намерениях относительно вас!

Это был голос компьютерного центра, а не сирианина. Форрестер застонал:

— Неужели снова!

— Хайнзлихен Джура де Сиртис Майджор…

— Я догадался, — пробормотал Форрестер.

— …заявляет, что восстановил охотничью лицензию. Вы оповещены, Человек Форрестер, пожалуйста, действуйте правильно.

— Да. Да! Что там у нас еще?

— Человек Форрестер, от Алфарда Четыре Зеро — Зеро Тримейта, — сказал джоймейкер и добавил: — Вы называете его Эс-Четыре. Уведомление о прекращении найма. Гарантии соблюдены, уведомление оплачено. Причина: отказ от приемлемого требования нанимателя исследовать вопрос соперничества США и СССР в космических исследованиях.

Форрестер запротестовал:

— Минуту! Это похоже… думаю… бред! Я уволен!

— Человек Форрестер, — сказал джоймейкер, — верно. Вы уволены.

…Испытав шок, Форрестер не испытывал особого сожаления, несмотря на чувство обиды. Он не сомневался в том, что хорошо справлялся со своей работой. Учитывая ее характер. Учитывая особенности нанимателя.

Нужно сказать, что труд имел определенные недостатки, включая выпады Эдны и реакцию ребятишек по поводу работы на врага. С легким сердцем Форрестер забыл о сирианине и информировал джоймейкера о желании найти новую работу.

Получить ее было довольно легко: дублирование наблюдений монитора за уровнем радиации энергостанции под озером Мичиган. Оплата была высока, а работа — на удивление легкой.

Не прошло и двадцати четырех часов, как Форрестер сделал потрясающее открытие. Уровень премиальных зависел от количества выбросов жесткой радиации, которые случались через неравномерные промежутки времени. Его предшественник по работе (так же как и все остальные) сейчас существовал в виде ледяного блока в дроме, ожидая открытия способа вывода радиации из пораженных клеток. Джоймейкер откровенно информировал, что период такого ожидания может продлиться как минимум две тысячи лет.

Форрестер взвился.

— Спасибо! — рявкнул он. — Я увольняюсь! Какого черта здесь вообще должны работать люди?

— На случай кибернетических неполадок, — ответила машина, — органический наблюдатель сохраняет потенциал голосовой связи с центральным компьютером, предусматривая аварийное реагирование…

— Это всего лишь риторический вопрос. Можешь о нем забыть. Скажи, — сказал Форрестер, нажимая кнопку лифта, доставлявшего его к платформе на поверхности озера. Платформа должна была доставить его домой. — Почему ты не предупредил меня, что эта работа может убить?

— Человек Форрестер, — ответила машина. — Вы об этом не спрашивали. Извините, Человек Форрестер, но вы вызвали лифт. Вы должны выполнять свои обязанности еще три часа. Вы не должны оставлять станцию без присмотра.

— Согласен. Но все равно ухожу.

— Человек Форрестер! Я должен предупредить вас…