Эра Отмены

Ага, а вот многодетная семья проходит мимо… Нет, никто не требует мороженого, но двое младшеньких смотрят на ларёк как привязанные, того и гляди споткнутся. А мама нарочно ускорила шаг, хочет побыстрее пройти соблазнительное местечко…

Непорядок! А ну-ка, дорогой дядечка мороженщик, хватит скрести щетину, давай-ка мы вот что сделаем…

– Мороженое даром! Бесплатно! Только сегодня, только для детей! И пусть никто не уйдёт обиженным!!!

– А-а-а!!! Ура-а-ааа!!!

Ну вот, совсем другое дело. Сразу такая толпа набежала, чуть ларёк не снесли. Ждём, когда всё разберут, «отпускаем» дядечку…

И побежали дальше. Там ждёт не дождётся тир с кучей подарков, детский кафетерий, готовый в любой момент лопнуть от лишних пирожных и конфет, холодильники с шипучими напитками и ещё ряд безобразий в том же формате…

* * *

Сколько прошло времени, вот так сразу и не скажешь, часа три или четыре, но, судя по ощущениям, программа-минимум для одного побега из Дома выполнена на двести процентов.

Энергия на нуле, живот раздувается и булькает от колы, сосисок, мороженого и прочих вкусностей, запрещённых в родном доме, усталость давит на веки, и веселиться уже не хочется.

Если бы не знала, что это неприлично, завалилась бы спать прямо вот тут, на скамейке.

Вернуться домой, что ли? Принять душ, да в постель… Ещё бы удалось проскользнуть незамеченной, чтобы не попало за самоволку… Оуэх-хххх…

– И чего зеваем, зеленоглазая? Устала, заплутала, потерялась? Хочешь, домой отвезу?

Очень кстати, такой добрый дядечка, на вид интеллигентный и благообразный. Почему бы и нет?

– А вы знаете, где мой дом?

– Конечно знаю, малышка! Пошли, прокатимся. Мороженое хочешь?

– Нет, спасибо. Ещё одно мороженое в меня не влезет.

– Ладно, пошли без мороженого. Давай руку…

Алёнка пожимает плечами и на секунду задумывается.

Она знает основы Механики Резонанса, вполне сносно владеет пятью языками (в том числе академическим Асуэнто и вражьим Хаптаи, общеорденским), но понятия не имеет об инструкциях в формате «никогда не разговаривай с незнакомцами» и «опасайся посторонних», известных всем детям вменяемых смердов. Вся жизнь её проходит под охраной на территории резиденции, если приходится куда-то выезжать, то только в сопровождении родственников и тоже под охраной. Побег из Дома – это экстраординарная ситуация, в которую Алёнка не должна была попасть ни при каких условиях.

– Ну, ты идёшь или нет? А то я сейчас уеду.

– Да, иду.

Рука у дядечки потная и липкая.

Алёнка морщится, но ладошку не выдёргивает. Дядечка совершает добрый поступок, надо показывать ответную благодарность. А руку потом можно будет помыть, ничего страшного.

В салоне машины у доброго человека просторно и уютно, жаль только, что стёкла тонированные. На улице и так серо из-за низких туч, тонировка добавляет темноты, так что мимо мелькают какие-то бесформенные смазанные картинки, особо не полюбуешься.

От этой мелькающей серости Алёнку клонит в сон, и она едва не засыпает.

Мешает резкий аромат дезодоранта, который назойливо лезет в ноздри. Такое ощущение, что здесь специально всё обработали этим дезодорантом, чтобы забить какие-то другие запахи, возможно, не очень приятные.

По дороге дядечка звонит кому-то и радостно сообщает:

– Я тут белую натуру добыл, готовьте студию! Скоро буду…

Алёнка впервые в жизни катается в машине смердов.

У неё возникает мысль: если у смердов все машины так воняют дезодорантом, то лучше в них не ездить. А то в носу свербеть будет.

В географии столицы Алёнка разбирается скверно.

Она знает только те маршруты, по которым ей доводилось ездить с родственниками. Этот маршрут она не знает совсем, но интуитивно чувствует, в какой стороне находится резиденция Красного Дома.

Дядечка, похоже, заблудился: сейчас они удаляются от резиденции.

– Мой дом в другой стороне.

– Я знаю, малышка, знаю. Просто тут по-другому не получается. Сейчас объедем вокруг квартала и повернём к твоему дому.

– Хорошо.

Машина заворачивает в распахнутые ворота, проезжает мимо складов и ангаров и останавливается у огромного здания какого-то цеха.

– Почему мы здесь встали?

– Сейчас заправимся и поедем дальше. – Дядечка выходит из машины и открывает заднюю дверь. – А ты когда-нибудь видела, как одежду шьют?

– Нет, не видела.

– Хочешь посмотреть?

Алёнка с любопытством смотрит на цех и прислушивается.

Из раскрытых окон здания, длинных и узких, доносится умиротворяющий монотонный гул множества голосов и работающих механизмов. Почему бы и не посмотреть, раз уж они сюда приехали?

Алёнка выбирается из салона, дядечка берёт её за руку и ведёт в цех.

В огромном цеху великое множество женщин, которые работают на швейных машинках и ткацких станках. Есть и мужчины, но женщин заметно больше. Это молодые азиатки, европейских лиц здесь не видно.

Пока Алёнка глазеет по сторонам, дядечка проводит её почти через весь цех, и они спускаются по обшарпанным ступенькам в подвал.

– А там что?

– Сейчас увидишь. Там самое интересное!

Дядечка ведёт Алёнку по длинному коридору, с множеством дверей по обеим сторонам. Из-за некоторых дверей слышны вздохи, стоны, странные крики.