Эра Стрельца

Лана закурила новую сигарету. Алексей с брезгливостью заметил, что кожа у нее пористая, нездорового оттенка. И как он мог?!

– Значит, Серебряков испугался. И предложил тебе деньги?

– Ну, испугался, это сильно сказано, – усмехнулась Лана. – Он сказал: «Я признаю, что ты права, Лана. Нехорошо оставлять тебя без денег. Сколько ты хочешь за то, чтобы никогда больше меня не беспокоить и при случайной встрече сделать вид, что мы незнакомы?» Я сначала подумала о новом «Гольфе», который он обещал подарить. Потом о том, что жить негде. Я ведь не москвичка. Набралась смелости и попросила однокомнатную квартиру. Он помолчал немного и вдруг говорит: «Хорошо, пятьдесят тысяч тебя устроит? Думаю, в эту сумму ты сможешь уложиться». Я немного помолчала, губы кусала, чтобы не завопить от радости, а потом говорю: «Вполне». Он сказал, что деньги будут завтра вечером, встретимся, как обычно, в десять. Я намекнула, что надо бы устроить прощальную вечеринку и все такое. А он…

– А он?

– Вот тут он не выдержал и послал меня. Очень грубо. И я поняла, что все кончено. На самом деле кончено. Мне было немного жаль. То есть очень. Что мы расстаемся. Дело не в деньгах.

– Не понял? Ведь он был хам. Сволочь.

– Он был настоящий мужчина, – опустила глаза Лана.

Леонидов в который раз подивился женской логике.

– Когда Серебряков не пришел в десять часов, я удивилась. Он был человеком пунктуальным. Потом подумала: кинул. Не будет денег. Позвонила чуть попозже на мобильник – не отвечает. Ну, думаю, завтра разберемся. Не на ночь же глядя к нему нестись. Уселась смотреть сериал. Постаралась успокоиться. А ночью милиция в дверь позвонила. С постели подняла. Вот тут-то я и поняла: плакали мои денежки, пятьдесят штук. Но сказать, что у него при себе должны были быть такие деньги… Ведь денег не нашли. Может, и не было их? – вздохнула Лана.

– Интересно, что же это за женщина? В которую влюбился Серебряков? – спросил Алексей, хотя ответ на этот вопрос он уже знал. Не знал только имени.

– В любом случае ей повезло. Раскрутить Серебрякова еще никому не удавалось. Хотя я старалась. Очень.

– Вы на него на мертвого даже взглянуть не захотели, – напомнил Алексей.

– Я покойников до смерти боюсь. Да и не хотелось мне видеть его таким. Беспомощным.

– Значит, так и запишем: денег вы не брали. Хотя вез он их вам.

– Пиши. Только не таскай меня в ментовку. И к следователю. У меня регистрации нет. И вообще…

– Что, темное прошлое?

– Ну…

– Звоночек один можно от вас сделать, Светлана Анатольевна?

– Звони, – пожала плечами Лана. – Телефон в комнате. Подслушивать не буду. Кофе сварить?

– Не откажусь.

Пока Лана варила кофе, он позвонил начальству. Отчитаться. Скажут, Леонидов прогуливает, а он на задании. Работает в поте лица.

– Товарищ майор, капитан Леонидов рапортует!

– Только не говори, что взял больничный…

– Что вы, товарищ майор! Как можно, когда страна в опасности! Я на боевом посту. Допрашиваю свидетельницу. Согласно плану оперативно-розыскных мероприятий, одобренному лично вами.

– Ну и как успехи?

– Допрос окончен, протокол составлен.

– Деньги нашел?

– Пока еще нет. Но есть мысль. Мне надо установить личность женщины, к которой предположительно собирался уйти Серебряков.

– То есть?

– Из семьи. И по этой причине дал отступного любовнице. Те самые пятьдесят тысяч. То есть собирался дать.

– Выясняй, – сказал после паузы майор. – Вечером ко мне. С результатом.

– Есть!

Прежде чем пойти пить кофе, Леонидов сделал еще один звонок. И еще. Потом подождал ответа.

– Если у меня теперь ментовская хаза, не мешало бы заплатить. Хотя бы за свет, – сказала, заглянув в комнату, хозяйка.

– Уже ухожу.

– А кофе?

– Давай, только по-быстрому.

Несмотря на возникшие между ними разногласия, приведшие к разрыву отношений, Светлана Анатольевна сделала ему не только кофе, но и пару бутербродов. Которые Леонидов съел с аппетитом.

– Можно вопрос личного характера? – спросила Лана, прикуривая очередную сигарету.

– Задавайте, гражданка.

– Ты к Норе ходил?

– Допустим.

– Значит, ты такая же скотина, как и все остальные? Воспользовался ситуацией?

– Слушай, ты порядочную из себя не строй. – Он поднялся, дожевывая бутерброд и миролюбиво предложил: – Расстанемся друзьями.

– Это значит, не пиши на меня телегу. Так?

– Учитывая твое сомнительное прошлое, телега не тронется с места. Колеса увязнут в грязи.

– Ладно, проехали.

– Все, ушел. На прощанье вопрос личного характера.

– А ну?

– Ты с соседкой в каких отношениях?

– С Ленкой? В соседских.

– Семью ее знаешь?

– Родителей? Наслушалась.

– А сестру?

– Сестру? – удивленно переспросила Дана. – Видела пару раз.

– Она замужем?

– Да. Мужа видела чаще.

– И дети есть? – спросил Леонидов, враз погрустнев.

– Сын.

– Все понятно.

– Мне не понятно… Ба! Какие у нас глаза!

– Вот и не надо в них смотреть.

– Алексей Алексеевич, у вас, кажется, траур? Здесь тебе не светит. Точно, – с удовлетворением сказала Лана. – Судя по Ленкиным рассказам, ее сестра – порядочная женщина. – Каким тоном это было сказано! Найдя его слабое место, Лана торжествовала.