Эра титанов

Обычно я не читаю такие романы – и не пишу, – но пришедшие в голову образы мне нравились. Тут все было иначе. На первый взгляд это выглядело как чисто коммерческая книга, обычный триллер, очень динамичный, но на самом деле главными в ней являлись характеры героев и то, как изменилась их жизнь. Это была история о решениях и о том, что они оказываются ключевыми для будущего. И вновь идеи хлынули из меня потоком. Я даже не заметила, как заснула, лежа на полу гостиной с зажатой в руке ручкой.

Глава 47 Ник

Во время полета в Нью-Йорк я чувствовал лишь легкую мигрень и тошноту – пожалуй, это было в четыре раза слабее тех мучений, которые я перенес накануне вечером. Меня вырвало всего два раза – может быть, из-за того, что перелет оказался более коротким. Первый раз в жизни мне стало страшно, что я мог заболеть. Я почти не спал прошлой ночью, мой разум напряженно работал, и в сознании проносились странные мысли.

Я размышлял о том, что со мной происходило, пока знакомый инвестор поглощал сильно переоцененные яйца-пашот.

После обмена любезностями он перешел к делу и поделился со мной идеями создания грандиозной компании, которая будет управлять новым миром (так он и сказал).

– Орбитальные колонии? – переспросил я его.

– Не только. Речь идет о добыче полезных ископаемых из астероидов, а также о новых курортах – самой дорогой недвижимости в истории человечества. – Мой собеседник подался вперед. – И мы сможем построить их столько, сколько захотим.

Он рассказал еще о полудюжине потенциальных моделей бизнеса, о различных способах привлечения богатейших людей, а потом стал ждать – какую именно наживку я проглочу.

Мигрень вернулась и с каждой секундой набирала обороты, как будто у меня в голове брала аккорды симфония боли.

Я прикрыл глаза и пробормотал:

– Все это вне сферы моих обычных интересов.

– Говорят, вы хотите расширяться. – Инвестор подался еще ближе ко мне. – А это очень серьезные проекты.

Я подозвал официанта и заказал кофе, рассчитывая, что мне станет лучше.

– Вы меня заинтриговали, – сказал я, пытаясь скрыть боль. – Но я ищу… изменение вектора направления моих компаний. Мне бы хотелось заняться чем-то, имеющим большее социальное значение.

– Ради бога, неужели и вы, Ник?.. Весь мир сошел с ума!

По мнению моего собеседника, рассеивание самых крупных мировых состояний и эпидемия синдрома незаслуженного богатства должны были уничтожить западный мир.

– Вы хотите социальной значимости, Ник? Тогда вот о чем вам стоит подумать: на нашей планете произошло пять массовых вымираний народов. Но речь не об этом – речь о том, что произойдет, когда свет погаснет навсегда. – Он закинул еще один кусочек яйца в рот. – Нам необходимо убраться с этой скалы. Как вам такая идея – выживание человеческой расы ради всеобщего блага?

* * *

Когда мы ехали в такси в дом Оливера Нортона Шоу, зазвонил мой сотовый телефон. Это был Юл Тан. Здесь часы показывали 9:43, в Сан-Франциско – 6:43.

В моем мире редко звонят так рано. Учредители поздно ложатся спать и поздно встают, а инвесторы тратят утренние часы на чтение газет и отправку электронной почты или завтракают с приятелями, разделяющими их искаженный взгляд на мир.

Я решил ответить на звонок:

– Ник Стоун.

– Мистер Стоун… – Во время нашей встречи с Юлом я несколько раз попросил его называть меня Ник, поэтому сейчас, когда он обратился ко мне так официально, почувствовал, что речь пойдет о чем-то очень серьезном. У него был взволнованный голос – разительный контраст с нашей последней встречей. – Я… думал, что смогу оставить вам голосовое сообщение.

– Я могу повесить трубку, а вы перезвоните, если вам так удобнее.

Азиат не засмеялся. Наступило неловкое молчание, и я пожалел, что пошутил.

– Я думал о вас. Где мы могли встретиться. И постоянно возвращался к этой мысли. – Тан кашлянул. – Я не мог заснуть.

Тишина. Обычно в такие моменты я вежливо заканчиваю разговор и сразу начинаю звонить по поводу судебного запрета, а также проверки охранной сигнализации.

Вместо этого я устроился поудобнее на сиденье автомобиля и отвернулся от водителя.

– Да… я также об этом думал. У вас есть какие-то идеи?

– Нет, – признался Тан.

Я подождал, но из трубки доносился только кашель. Похоже, молодой человек испытывал отчаяние – поэтому и позвонил мне.

– У меня появились мигрени… – сказал я наконец.

– А у меня такое впечатление, что голова сейчас разорвется. Словно я очень серьезно болен.

– Когда это началось, Юл?

– Сразу после встречи с вами.

* * *

Сидя в кабинете Оливера Нортона Шоу, я мысленно повторял все, что мне было известно: я плохо почувствовал себя, когда летел из Лондона в Сан-Франциско, а когда самолет приземлился, мне стало лучше. У Юла Тана возникли очень похожие симптомы после встречи со мной. Из этого следовало, что болезнь передалась ему от меня. Видимо, я подхватил какой-то вирус в Лондоне или в самолете. И я решил сделать несколько звонков после встречи с Оливером Шоу. Мне было страшно снова садиться в самолет, и я не мог разобраться, в чем тут дело.