Эра Водолея

Да нет, глупости. Просто растрепанные нервы плюс ПМС, на который так удобно списывать все что угодно. Завтра мы уезжаем, сначала в Вольск, потом в Хвалынск, а оттуда домой. Ничего не значащий крошечный эпизод. Наверняка уже утром отойдет в тень, а через пару дней забудется совсем. И без всяких Федоров забот хватает.

Уже засыпая, я сообразила, что так и не заглянула в телефон проверить, нет ли там сообщений от Водолея.

Глава 24

Андрей

Он снова гипнотизировал галочки на экране телефона, как в то утро, когда Инна только уехала. Прошел час, второй, третий, но их цвет оставался серым: сообщение не просмотрено.

Что-то случилось?

Несколько раз Андрей порывался позвонить, но останавливался на полпути. Время позднее, а в Саратове еще и на час больше. Может, просто устала, легла и уснула. Позвонит, разбудит. И наверняка в номере не одна.

Ничего не случилось. Напишет утром.

Так он пытался себя успокаивать, а в голову против воли лезло то, о чем вспоминал вчера вечером. То, как раз за разом набирал номер Эры и считал длинные гудки. И снова страх брал за горло ледяными пальцами.

А ты не думаешь, Водолей, что со своими метаниями между двумя бабами в итоге останешься один? Если Эра вот так заявилась беспардонно, это вовсе не означает, что снова хочет быть с тобой. Скорее, пришла убедиться, что наоборот, точно не хочет. Что не ошиблась когда-то. А Инна… у нее высокий порог терпения, но не безграничный. Безграничного нет ни у кого.

Поэтому он и хотел вспомнить все. Пережить заново. Пропустить через себя. Не отмахиваясь, не прячась. Оставить позади. А если нет… Значит, действительно лучше быть одному. По крайней мере, так будет честнее, чем снова цепляться за Инну и заставлять ее мучиться.

Она так и не ответила. Но позвонила утром.

— Андрюш, прости. Вернулись поздно, очень устала. Легла сразу, даже не заглянула в телефон.

Облегчение в первую секунду: ничего страшного не случилось. Как и говорил себе. Но оно тут же сменилось куском кислого льда в желудке.

«Андрюш»?! Не «Водолей»?

Что-то определенно было не так.

— Ин, все в порядке? Правда?

— Да все нормально. Три спектакля сыграли, два осталось. Сегодня отдыхаем. До обеда свободны, можно погулять, потом едем в Вольск на автобусе. Там завтра утром «Утенка» даем. Ты-то как?

— Все нормально. Ты поосторожнее, ладно? Я волнуюсь.

— Все хорошо. Ну все, извини, я на завтрак. Потом напишу.

Ничего не в порядке. Ничего не хорошо. Он знал. Даже не будь этого «Андрюш», все равно бы почувствовал. Что-то такое… в голосе, в интонации. Может, уже все для себя решила? Не дожидаясь того, к чему придет он?

Андрей снова окунулся в хорошо знакомое, хотя и подзабытое, даже не ощущение — состояние, в котором жил десять лет назад. Бесконечная тревога, зудящие сомнения, предчувствие неизбежного конца. Как будто шел над пропастью по канату. Тогда так хотелось верить в лучшее, но он отдавал себе отчет, что по-настоящему Эра его не простила. Замкнулась еще сильнее, отгородилась от него. Все реже была той теплой и открытой девочкой, которую он так любил, которой готов был простить все на свете. И все чаще его глодал железными зубами вопрос: если не моя — то чья?

Да, это была ревность. Глухая и темная, как тупик. С которой он ничего не мог поделать.

Еще и слово-то не отзвучало, а щеку обожгло огнем. Эра смотрела на него, сузив глаза, ставшие темными, как хвоя новогодней елки. Андрей развернулся и пошел к выходу, чувствуя спиной ее тяжелый взгляд. Сколько же он отмахал тогда, ничего не видя, ничего не соображая? Обнаружил себя во втором часу ночи рядом с площадью Победы, когда попросил закурить у каких-то гопников. Хотя вообще не курил. Сидел до утра в незнакомом сквере, пока не открылось метро. Вернулся домой, завалился в постель и проспал сутки. А потом… пошел к Эре. Потому что хотел попросить прощения за те свои слова. Даже если выгонит. Даже если скажет, что между ними все кончено и теперь она с этим самым Константином.

Пока он бормотал какие-то неловкие, неуклюжие фразы, Эра, стоя на пороге квартиры, похоже, раздумывала, захлопнуть дверь у него перед носом или нет.

— Мог хотя бы меня выслушать, — усмехнулась с горечью.

— А что я должен был подумать? — в отчаянии спросил Андрей. — После твоего вранья?

— Это инструктор из аэроклуба, — глядя куда-то ему за спину, сказала Эра. — Подвез меня. Мы прыгали поздно, ждали, когда ветер ляжет. Следующий автобус был только через час. Выпили кофе. Говорили о соревнованиях. Все. Телефон я и правда забыла включить. Звук.

— Все? И это он назвал чудесным вечером? Разговор о соревнованиях? — он почувствовал, что снова заводится. — А потом прислал тебе цветы? Ты меня за идиота держишь?

— Можешь не верить, — Эра пожала плечами. — Все мои данные есть в базе клуба. Если у него ко мне какие-то чувства, это его проблемы. Если у тебя все, то…

— Эра… — Андрей удержал дверь, которую она хотела закрыть. — Пожалуйста, прости меня. Я очень виноват. Я очень тебя люблю.

— Да, я заметила… Давай не сейчас, ладно? Я тебя услышала.