Эра Водолея

Странный разговор получился с Эрой. Как будто диспетчер на небесах послал мне ее в нужный момент. Баблуза — та, конечно, поняла бы. Но переживала бы за меня сильно. А я бы переживала, что переживает она. А так — как будто вышла на морской берег и выкричалась в шум волн. Ну и давняя моя злость на Эру сразу иссякла, как только я узнала причину, по которой она так обошлась с Водолеем. Словно вентиль закрутили. Странно, но эта простая вещь не приходила мне в голову. Наверно, потому, что сама бы так никогда не поступила.

Облегчение и… опустошенность. Теперь и я, как Водолей, сдала прошлое в архив. Не все целиком, конечно, потому что наша с ним история корнями уходила именно в историю его и Эры. Но остались факты. Голые, лишенные эмоций факты.

В среду и четверг у меня были вечерние спектакли. Ничего. В пятницу — выходной. Весь день просидела дома. Убрала квартиру, долго чистила перья, потому что в последнее время на нервах как-то запустила себя. Надо было, конечно, сходить куда-нибудь в салон, но решила, что и сама справлюсь. Покрасила волосы, сделала маску на лицо, маникюр, педикюр и прочие дамские процедуры. Это всегда действовало на меня умиротворяющее, но не сейчас. Хоть напряжение и спало, я понимала, что разговора с Водолеем не избежать. Спустить все на тормозах не удастся.

Когда вернулась после утреннего спектакля в субботу, сразу стало ясно: он на пределе. И вряд ли причиной стало предложение перебраться на работу в Москву. Мы его даже толком и не обсудили. Да и что там было обсуждать? Водолей — в Москву?! Да он, скорее, согласился бы на работу где-нибудь в Катманду. И этот вопрос — хочу ли я. Я еще меньше стремилась в Москву, мне там всегда было неуютно. Но когда спросила, удивленная его резким тоном, что происходит, тут-то и произошел взрыв.

Нет, он не кричал, не говорил ничего обидного, но его упрек в том, что ко мне на пьяной козе не подъедешь… Он был прав. И плакала я не от обиды, а потому, что поняла: дальше тянуть нельзя.

Рассказала… нет, не все. Все не смогла. Обо всем — кроме своей непонятной, болезненной, мучительной тяги к Федору. Не повернулся язык. Это было бы уже слишком. Каким бы ни был муж любящим и понимающим, но жаловаться ему на свой интерес к другому мужчине — это уже за гранью. И даже если Водолей догадался, что о чем-то я умолчала, раскапывать дальше не стал. Только спросил:

— Почему ты не сказала раньше? О том психе ведь рассказала сразу.

— Не сразу, — возразила я. — Только когда начал всерьез доставать. И тот псих был реальным. Писал, звонил, около дома караулил. А тут что? Анонимные цветы? На что жаловаться?

— Значит, есть на что, если тебе так страшно.

— Не знаю, — я села, сжала виски́ ладонями. — Чувствую себя кроликом перед удавом.

— Давай буду тебя встречать по вечерам.

— Он от этого не исчезнет.

— Хорошо. Ты можешь у однокурсника своего как-то узнать о нем? Как его найти, этого типа?

— Ну… — задумалась я. — В теории да. Он говорил, что у него билетное агентство. Сашка. Могу как-то найти, связаться. Но не думаю, что это хорошая идея.

— Почему? — Водолей нахмурился.

— Да потому что Сашка Федору сразу свистнет: мол, интересовалась тобой девушка Инна. Да и потом… что ему предъявить? Он просто скажет: я вашу жену, уважаемый, последний раз видел по дороге из Самары. Цветочки? Знать ничего не знаю. Если бы хоть какие-то доказательства были, что это он.

— А это правда он?

— Господи, понятия не имею, — захныкала я. — Но кто еще-то? В Энгельсе и здесь одинаковые букеты. Три красные розы в крафтовой бумаге. Какой идиот будет заворачивать цветы в крафт?

— В крафт?! — борозда между его бровями стала еще глубже. — А ты не думаешь, что это как-то связано?..

— С тем букетом на дне рождения Эры? — перебила я. — Нет. Не связано.

Черт… Я вообще не хотела упоминать об Эре. Ни о нашем разговоре, ни о чем. Никаким боком. Но сгорел сарай — гори и хата. И я рассказала о том, как десять лет назад парень из доставки всучил мне тот букет и как оттуда выпала карточка.

— Вот, значит, что… — неопределенно протянул он.

— Это было просто совпадение. Но знаешь, меня зацепило. Дополнительный такой клин в трещину. Думала тогда, что это моя вина. Ну, в чем-то. Если бы спрятала ту карточку, вы бы с Эрой не поссорились. Все могло пойти иначе.

— Инка, выбрось из головы, — Водолей подошел ко мне, положил руки на плечи. — Вот уж чьей вины точно не было, так это твоей. Ее, моя — но никак не твоя. Знаешь, я закрыл для себя эту тему. А вот ты, похоже, нет.

— Закрыла, — возразила я. — Уже закрыла. Послушай… не сердись, что не рассказала сразу, но…

— Я понимаю, — он наклонился и поцеловал меня.

Вряд ли, подумала я. Но это хорошо. Сейчас — хорошо.

— Знаешь, а давай мы пообедаем и пойдем гулять?

— Дождь ведь, — через силу улыбнулась я.

— Ну и что? А зонтики?

— Хорошо…

Мы пошли к Неве, бродили по набережной, обнявшись под одним большим зонтом. Промокли и замерзли, конечно. Вернулись, залезли вдвоем в горячую ванну. Потом долго занимались любовью. И я вдруг поверила, что все будет хорошо. Что все позади. Все страхи.