Эра Водолея

– Нет. Я рассказала о снах подруге. На следующий день Патриция отправилась в Гонконг и увезла картину. А я перебралась в Марсель. Думала, наваждение пройдёт, и я вернусь к прежней жизни. Но ошиблась.

Мы немного прошли в молчании.

– Патриция снова появилась у меня где-то через неделю, – продолжила Альберта, – и привезла кучу снимков ковчега. На них я узнала написанные виды. Но современный город выглядел скелетом. Отсутствовали парки, не гуляли люди в просторных белых одеяниях. Впрочем, не важно.

– Альберта, вы продолжали рисовать Атлантиду?

– Я написала ещё несколько полотен.

– В том же стиле?

– Не хочу говорить о них, – отмахнулась художница, и сменила тему. – Мы с Патрицией улетели в Гонконг. Но кошмары не оставляли. Я опять не спала ночами. Подруга однажды предложила слетать на ковчег. Я не собиралась подвергаться таким перегрузкам. Но… с самого начала знала – надо. И позволила уговорить себя. Требовалось увидеть город своими глазами, чтобы избавиться, наконец, от бессонницы.

– Так вам до сих пор снится Атлантида?

– К счастью, нет. А на Земле каждую ночь, – едва слышно произнесла Альберта. – Из-за тех снов я и согласилась на космический тур. Хотя не верила, что мне разрешат полёт.

До шестого корпуса осталось несколько кварталов. Мы неспешно шли по улице между великолепными дворцами. Но, погрузившись в мысли, Альберта не замечала окружающего.

– Вы довольны, что прилетели сюда? – поинтересовался я, желая побольше узнать о девушке.

– Проснувшись сегодня утром, – задумчиво сказала Таскани, – я чувствовала себя отлично. Первое небо мне не снилось, пока летела по космосу, и я хорошо отдохнула.

– А что такое первое небо?

– Так в древности называлась Атлантида, – ответила Альберта, как нечто само собой разумеющееся.

– А есть и другие небеса?

– Конечно. Здесь семь городов. Мы находимся в верхнем. Но больше я вам ничего не расскажу. Так вот, когда попала сюда, мне казалось, будто я вернулась домой. Я ходила и удивлялась, почему тут всё не так, как помню.

– Вы имеете в виду по снам?

– Ммм… Да. Но, когда мы приблизились к моему до… Ммм. Я хотела сказать, к дворцу, то почувствовала себя так, словно… даже не знаю, как назвать… В общем, мне стало плохо. Странные воспоминания и кошмары снова вернулись. И я сказала подруге, чтобы вывела меня из холла. Но покинуть здание нам не разрешили. Снаружи находилась другая экскурсионная группа. И тогда мы незаметно прошли к лестнице.

Я видел в записи описываемые события. Поведение женщин со стороны казалось подозрительным. Но, услышав рассказ, я склонялся поверить Альберте. Детали многое объясняют. Внутри холла шестого корпуса группа должна находиться до десяти минут, чтобы согласовывалось передвижение с другими. Иначе начинается толчея. Вот им и не разрешили выйти. Но к тому времени, когда, переступив канат, подруги направились вверх, труп Новака уже окоченел. Поэтому я их обеих исключил из списка подозреваемых.

Мы остановились перед центральным входом шестого корпуса. Размеры и монументальность дворца производили сильное впечатление. На пятиметровых колоннах покоилось массивное перекрытие галереи. По центру портал, смыкавшийся вверху полукруглой аркой. По бокам расходящиеся полые цветники.

– Скажите, Альберта, а как здание называлось в ваших снах?

– Просто дом. А официально – дворец Эа, моего супруга.

– Вы здесь долго жили?

– Наверное. А какая разница? Я ведь пересказала вам сон.

– Я сомневаюсь. А что ещё вы помните?

– Гуляя по городу, я многое вспоминаю, даю названия дворцам. Чему-то не могу найти объяснения. И, тем не менее, серьёзно воспринимаю приснившееся. Кажется, те события происходили со мной, но давно. Возможно, в прошлой жизни.

Альберта обвела взглядом улицу, и печально добавила:

– Прилетев сюда, я хотела найти успокоение. Но вышло наоборот. Я нашла подтверждение…

Женщина снова замолчала.

– Чему? – не удержался я.

– Что жила здесь, – выдохнула Таскани.

Пройдя несколько шагов по холлу, Альберта остановилась и взглядом обвела помещение. На её лице я уловил выражение сожаления, и даже разочарования.

– От прежнего великолепия не осталось и следа, – с тоской произнесла художница. – На одной из картин я изобразила холл, каким помню из прошлого. Красивые гобелены. Пол устилал ковёр. Вдоль стен мебель, привезённая с далёкой родины.

– Откуда? – удивился я.

– Мы же на звездолёте, – пояснила Альберта, погружаясь в воспоминания. – Корабль построили далеко отсюда. Моему супругу Эа, как сыну царя Ану, даровалась привилегия иметь настоящую мебель, изготовленную на родине. Многие предметы стояли здесь, и в других помещениях дворца. Но…

– Пойдёмте! – воскликнула Альберта, оборвав на полуслове. И устремилась к лестнице. Я едва поспевал за ней. Что за странный порыв?

Женщина буквально взлетела на третий этаж и, повернув налево, через мостик прошла в комнату, где обнаружили труп Новака.