Эра жаворонка(СИ)

Итак, Сенг, Черезов и Горохов. Ко Сенг исчез, где он, не знал никто. Остаются Игорь и Юрка. Или оба сразу? Один циничен, не слишком приятен в общении, делает однако ж вид, что доволен жизнью, при этом скован и напряжён. Другой внутренне свободен, расслаблен, мил с приятелями, душа-человек, продолжает работать на космодроме, но лжёт. И Школьник... Ох, этот Школьник, упорно влезающий в любые размышления Янко! Влезающий и чем-то неуловимо раздражающий Вука. Неужели только тем, что осведомлён о коллегах более, чем они сами о себе сообщали? "Тогда и Филиппа вспомни, - ядовито прошептал внутренний голос. - Он защищал Виссера слишком рьяно. Даже морду пообещал набить". Осознав, что он начинает бегать по кругу, подозревая вновь каждого из тенерийцев, Вук переключился на размышления о погибшем таможеннике, а затем о каменном диске с посланием неведомым потомкам. Прокрутив в голове созвездия с артефакта, он прикусил губу - несмотря на выпитое алкогольное противоядие, боль зашевелилась в висках, заворочилась пауком с электрическими лапами. Пытаясь отвлечься, перешёл к удивительному побочному эффекту Белла-Клаузера - появлению в нужном месте, мысленно заданному наблюдателем. Он успел лишь отметить, что сегодня открыл явление, в некотором роде противоположное пересборке щенка Хиппи - там подтягивался объект в точку со статическими пространственно-временными координатами, а здесь субъект приобретал координаты представленного объекта. Затем провалился в темноту и долго щурился на расплывчатые облака ламп и смазанных лиц.

- Очнулся, кажись, - сказал какой-то дедок, хлопающий его по щекам. - А чего алярм твой молчит? А чего мокрый такой?

Вук сфокусировал глаза на дотошном гражданине. Потом повертел шеей. Он сидел на скамье в вестибюле станции, прижатый с двух сторон бдительными пассажирами метро.

- В воду упал, сильно стукнулся, - пробормотал он. - Неудачно холограммился. Аларм вышел из строя.

- Ну и дурак, - заключил дед. - Потому что нельзя экономить на себе. Небось, дешёвый алярм взял, пожадился.

- Господин пилот, вызвать врача? - спросил мальчик лет двенадцати, с восторгом взирающий на Вука. Мальчик, в отличие от пенсионера, узнал его.

- Нет, малыш, не надо. Мне уже хорошо.

- Это у вас после Тенеры? - не отставал он.

- Сказал же - в воду упал.

- Нет, - заявил парнишка. - Это в Вас чужие поселились. Как в фильме. Один едят вас изнутри.

- Я проверялся, - улыбнулся Вук. - С ног до головы. Никто во мне не живёт. Ни одна посторонняя молекула.

- Ну, тогда лангольеры. Их не видно. А они едят время.

Дед, внимательно следивший за их кратким диалогом, махнул рукой и поднялся со скамьи.

- Ты слишком много слушаешь ужастиков, - заметил Вук мальчугану.

- Я их не слушаю, я читаю. - И важно добавил, польщённый вниманием космического героя. - На бумаге.

- Ого! - искренне восхитился Янко. - И не устаёшь?

- Я тренирую концентрацию и терпение. Я тоже хочу полететь на Тенеру. Я читал, там солнце может менять направление. Вы это видели?

- Видел, - рассеянно ответил пилот. Разговор с парнишкой странным образом опустошил голову от мыслей и от боли. Дозы, прописанной Школьником, у Вука больше не было, поэтому он поднял язык к нёбу и откинулся на мраморную стену.

- Вам надо обсохнуть, - сказал мальчик, - а то заболеете. Проводить вас домой?

- Мне нельзя домой...

- Ага. Вы поссорились с женой. - Замечание выдало в юном человеке недюжинное знание жизни. - Тогда к другу. Есть у вас друг?

Вук закрыл глаза и стал думать - кто его друг? Все его друзья по школе и университету оказались забыты, как только он связал свою жизнь с космосом. Наверное, это правильно. Наверное, невозможно делить себя между работой, которой ты фанатично предан и которая по совместительству является твоим хобби, и пустыми встречами с обменом ничего не значащих новостей. Дружба - это движение по одной траектории, а не точки пересечения разных траекторий. Для движения по одному пути человек выбирает единомышленников в общем деле, таковыми у Вука были коллеги-тенерийцы, но именно они либо погибли, либо вызывали сейчас наибольшее подозрение. Среди них оказалась крыса. Предатель, маньяк, больной или как ещё можно назвать? Неважно, что двигало этим человеком, однако из-за него Вук не мог ни к кому сейчас обратиться. Он не был уверен даже в Даане. Не он ли устроил все эти дьявольские козни, после чего разыграл блестящий спектакль с посадкой самого себя в тюрьму? Подозрительно быстро обеспечил он алиби после смерти Тимофеева. "Мы потому и пьём, что боимся, - заключил Вук. - Каждый боится каждого".

- Есть, - ответил пилот. - Мы с ним подрались недавно, а потом помирились. Пойду к нему.