Эрагон. Наследие

Напряженное ожидание лопнуло, точно сломанная стеклянная палочка-указка. Эрагон нанес удар первым, Арья парировала; их клинки мелькали с такой скоростью, что порой становились почти невидимыми. Когда они обменивались ударами, Эрагон старался Арье в лицо не смотреть, но очень внимательно – как и советовал Глаэдр – следил за ее движениями и ритмом этих движений, помня при этом, кто она такая и как, скорее всего, поступит в ближайшую секунду. Ему ужасно хотелось победить! Он чувствовал, что просто лопнет с досады, если этого не произойдет.

Однако, несмотря на все его усилия, Арья ухитрилась-таки застать его врасплох и нанесла ему сильный удар в ребра рукоятью меча.

Эрагон остановился и выругался.

«Уже лучше, – услышал он голос Глаэдра, – значительно лучше. Ты почти точно сумел рассчитать время».

«Но все-таки не сумел!»

«Пока не совсем, но ты слишком злишься, и от этого мысли твои затуманены. Удерживай в памяти лишь то, что тебе нужно помнить в данный момент. Не позволяй собственным мыслям отвлекать тебя от этого. Отыщи в своей душе некое пространство покоя, спрячься туда, и пусть мирские заботы обходят тебя стороной, тебя самого ничуть не увлекая. Ты должен сосредоточиться примерно так же, как когда вы с Оромисом слушали мысли лесных существ. Ты же и тогда сознавал, что происходит вокруг тебя, но не фиксировал внимания ни на одной конкретной детали. Следи не только за глазами Арьи – это слишком сужает обзор, и чувства твои становятся слишком конкретными…»

«Но Бром говорил…»

«Глазами можно пользоваться по-разному. Бром это делал по-своему, хотя, на мой взгляд, это был далеко не самый лучший, точнее, не самый гибкий способ; да и не самый подходящий для крупных сражений. Брому большую часть своей жизни пришлось сражаться на поединках или же против небольшой группы противников, и его боевые привычки полностью это отражали. Лучше видеть широко, чем слишком близко. Нельзя позволять ничему конкретному – в данной местности или данной ситуации – отвлечь тебя, ибо тем самым ты позволишь противнику застать тебя врасплох. Ты меня понял?»

«Да, учитель».

«Тогда сойдитесь еще раз. И на этот раз позволь себе немного расслабиться и постарайся расширить свое восприятие».

Эрагон еще раз мысленно пересмотрел все, что знал об Арье. Когда у него возник некий определенный план действий, он закрыл глаза, замедлил дыхание и погрузился глубоко в себя. Страхи и тревоги постепенно стали уходить из его души, оставляя после себя глубокую пустоту, которая, как ни странно, заглушала боль от ранений и травм и давала ощущение какой-то необычайной ясности мыслей. Хотя интерес к схватке Эрагон ничуть не утратил и по-прежнему мечтал победить, но и возможность оказаться побежденным почему-то больше его не волновала. Будь что будет, решил он, а вести ненужную борьбу с решениями судьбы он не станет.

– Готов? – спросила Арья, заметив, что он снова открыл глаза.

– Готов.

Они встали в исходную позицию и на какое-то время замерли – каждый ожидал, что противник первым начнет атаку. Солнце было справа от Эрагона, и это означало, что если он атакует Арью слева, то солнце ударит ей прямо в глаза. Он такие штуки пробовал и раньше, но безуспешно. Однако сейчас он придумал такое продолжение этого броска, которое вполне могло оказаться удачным.