Эрагон. Наследие

– Меня весьма огорчает наше расставание, но с твоим решением я полностью согласен. Именно так ты и должен поступить. Я и сам много думал об этом – беспокоился, где же смогут жить все эти драконы, – но свои опасения держал при себе, ведь драконы имеют точно такое же право на эту землю, как и мы, даже если нам и не нравится, когда они пожирают наших фелдуностов и сжигают наши деревни. И все же выращивать драконий молодняк где-то в отдаленных местах будет лучше для всех.

– Я рад, что ты одобряешь мою затею, – сказал Эрагон и поделился с Ориком своими мыслями насчет ургалов. Впрочем, в равной степени это касалось и гномов. На этот раз Орик без конца перебивал его, задавая множество вопросов, и Эрагону было ясно, что у него большие сомнения на сей счет.

Потом Орик, потупившись, довольно долго молчал, изучая свою длинную бороду, и наконец сказал:

– Если бы ты до разговора со мной задал этот вопрос любому из гримстнзборитхн, все они ответили бы тебе «нет». Если бы ты спросил об этом у меня до того, как мы завоевали Империю, я бы тоже сказал тебе «нет». Но после того, как мы с ургалами сражались бок о бок, после того, как я собственными глазами видел, до чего беспомощны мы оказались перед лицом Муртага и Торна, Гальбаторикса и этого чудовищного Шрюкна… я стал испытывать к ургалам совершенно иные чувства. – Он посмотрел на Эрагона из-под кустистых бровей. – Это, возможно, будет стоить мне короны, но от имени всех кнурлан во всех селениях я принимаю твое предложение – ради всеобщего блага, понимают это мои гномы или нет!

И Эрагон подумал:

«Да, таким названым братом, как Орик, можно гордиться!»

– Спасибо тебе! – с чувством сказал он.

– Мои люди никогда к этому не стремились, – проворчал Орик, – но я благодарен тебе за эту идею. Когда мы обо всем узнаем?

– Через несколько дней. Самое большее, через неделю.

– А мы что-нибудь почувствуем?

– Возможно. Я спрошу у Арьи. Так или иначе, я свяжусь с тобой, как только все будет готово.

– Хорошо. Тогда поговорим позже. Благополучного вам путешествия и прочных камней под вашим жилищем!

– И пусть Хелцвог хранит вас!

… На следующий день они вылетели из Илирии.

Это было путешествие, лишенное шума и громких фанфар, за что Эрагон был очень благодарен. Насуада, Джормундур, Джоад и Эльва встретились с ними за южными воротами города, где уже сидели рядышком Сапфира и Фирнен и подталкивали друг друга, пока Эрагон и Арья проверяли седла и упряжь. Роран и Катрина прибыли чуть позже. Катрина несла маленькую Измиру, завернутую в одеяло, а Роран тащил два огромных тюка с едой и прочими припасами, перебросив их через плечо. Свои тюки он передал Арье, и та привязала их поверх седельных сумок к седлу Фирнена.

Затем Эрагон и Сапфира в последний раз попрощались со всеми, что для Эрагона оказалось куда тяжелей, чем для Сапфиры. Не только у него на глазах были слезы. Плакали и Насуада, и Джоад. Они плакали и обнимали его, и желали им с Сапфирой всего самого хорошего, а потом Насуада попрощалась с Рораном и в очередной раз поблагодарила его за помощь в войне.

Наконец, когда Эрагон, Арья, Роран и Катрина уже готовы были сесть в седла, какая-то женщина закричала:

– Задержитесь-ка!

Эрагон, уже поставив ногу на правую переднюю лапу Сапфиры, оглянулся и увидел Биргит. Она бежала к ним от городских ворот, и серая юбка так и билась вокруг ее ног. Юный сын Биргит, Нолфаврель, тащился за нею следом с беспомощным выражением лица. В одной руке у Биргит был обнаженный меч, в другой – круглый деревянный щит.

У Эрагона похолодело под ложечкой.

Стражники Насуады уже двинулись Биргит наперерез, но Роран крикнул:

– Пропустите их!

Насуада сделала стражникам знак, и те отступили в сторону.

Не замедлив хода, Биргит подлетела к Рорану.

– Биргит, пожалуйста, не надо! – тихо сказала Катрина, но та даже внимания на нее не обратила. Арья, не мигая, смотрела на них, положив руку на рукоять меча.

– Молотобоец, помнишь, я всегда говорила, что потребую платы за смерть моего мужа? Теперь я пришла потребовать ее, ибо она полагается мне по праву. Ну что, сразишься со мной или выплатишь свой должок?

Эрагон подошел и встал рядом с Рораном.

– Биргит, зачем ты это делаешь? Почему сейчас-то? Неужели ты не можешь простить его и оставить старые горести в прошлом?

«Может, ты хочешь, чтоб я ее съела?» – спросила у него Сапфира.

«Пока нет».

Но Биргит даже внимания на слова Эрагона не обратила; она не сводила глаз с Рорана.

– Мам. – Нолфаврель потянул ее за юбку, но она не обернулась.

Насуада тоже подошла ближе.

– Я тебя знаю, – сказала она. – Во время войны ты сражалась наравне с мужчинами.

– Да, ваше величество.

– Что же между тобой и Рораном за ссора такая произошла? Он доказал – и не один раз, – что является прекрасным и очень ценным воином, и мне бы очень не хотелось его потерять.