Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть I

Изучать положено от века
ремесло, науки, языки.
Но живые чувства человека,
жар любви и холодок тоски,
негасимый свет, огонь горячий,
тот, который злу не потушить…
Это называется иначе.
Понимать все это – значит жить.

С этим трудно не согласиться. Но почему же одно должно быть вместо другого, а не вдобавок к нему? Действительно, половая любовь – это на редкость сложный и противоречивый комплекс психических явлений:

Гаспара Стампа (1523–1554) Италия (пер. Н.Н.Матвеевой)

Проклятие – в меня влюбленным страстно!
Я пред надменным жажду преклоняться,
Смиренна с не желающим смириться.
Люблю того, кто смотрит безучастно.

В негодованье он меня приводит!

Другие мир, довольство мне готовят,
Но лишь за ним душа моя стремится.

И все в любви навыворот выходит:

Бесчестье чести гордо прекословит,
Смиренный – плачет, злобный – веселится.

Разобраться во всем этом очень не просто. Я имею некоторый опыт в обобщении и систематизации самых разнообразных фактов. Тем не менее, признаюсь, что в начале работы и у меня глаза разбегались, а концы не сходились:

Г.Н.Оболдуев (1898–1954) Советский андеграунд

Но начал я писать —
И что ж? Куда та
Девалась – стройность, гладь,
Отбор понятий…
Смешалось все, как в доме
Облонских: даже
Погуще, повесомей…
Для камуфляжа
Тут что ль во всей красе
Не дом, а цирк,
Где производят все
Кувырк?

Однако постепенно все более или менее «устаканилось». Орешек знанья, действительно, тверд, но стремление к познанию всего сущего

неистребимо в человеке, ибо человеком его сделал Разум:

В.Ф.Ноздрев (1913–1995)

Моим дерзаньям нет предела,
Я не могу сидеть без дела.
Был человек четвероногий,
И беззащитный, и убогий,
Явился я – и стал он прям,
И дерзновенен и упрям.

Эмили Дикинсон (1830–1886) США (пер. В.Н.Марковой)

Наш Мозг – пространнее Небес.
Вложите – купол в купол —
И мозг вместит весь небосвод
Свободно – с Вами вкупе.

Наш Мозг – глубиннее Морей.

Пучину лей в пучину —
И он поглотит океан —
Как губка – пьет кувшин.

Безусловно, наиболее сложным объектом познания для человека является сам человек. Суть его настолько неуловима и противоречива, что у многих, в том числе и у поэтов, просто опускаются руки:

Б.А.Слуцкий (1919–1986)

И положительный герой,
И отрицательный подлец —
Раздуй обоих их горой —
Мне надоели наконец. /…/

Зверь это зверь. Дверь это дверь.

Длину и ширину измерь,
Потом хоть десять раз проверь
И все равно: дверь – это дверь.

А – человек?

Хоть мерь, хоть весь,
Хоть сто анкет с него пиши,
Казалось, здесь он.
Нет, не здесь.
Был здесь и нету ни души.

Разочаровавшись в возможности познать человека, некоторые бросают это «темное дело», переходят на живую или неживую природу. Я представляю встречный поток: тех, кто идет от природы к человеку. Уверен, что человек вообще и его половое поведение в частности как объекты познания принципиально не отличаются от всего остального. А что касается сложности предмета, то, как говорится, по Сеньке и шапка. Поэтому мне ничего не остается, как вместе с поэтом сказать господам агностикам следующее:

С.Я.Надсон 1883 (1862–1887)

Не вини меня, друг мой, – я сын наших дней,
Сын раздумья, тревог и сомнений;
Я не знаю в груди беззаветных страстей,
Безотчетных и смутных волнений.
Как хирург, доверяющий только ножу,
Я лишь мысли одной доверяю, —
Я с вопросом и к самой любви подхожу
И пытливо ее разлагаю!..