Читаем Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть III полностью

Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть III

Нас в дальнейшем будет интересовать наиболее широко распространенный вариант, при котором человек любит не ради страданий, а несмотря на них, страстно желая при этом адекватного ответа как радости и счастья. С чего же начать? Только не с начала. Ведь начало у безответной любви точно такое же, как и у любой другой. Поэтому тем читателям, которые уже подзабыли, как это происходит, предлагаю перечитать первые пять разделов четвертой главы (Часть 2, стр. 14–76). Напомню, что именно в конце пятого раздела этой главы речь зашла о важнейшем этапе в развитии каждого романа – решительном объяснении Человека любящего с Человеком любимым. Остальная часть четвертой главы, а также вся пятая глава – это развитие событий в том случае, когда на заявление Человека любящего «я тебя люблю» Человек любимый ответил «и я тебя тоже». В настоящей главе мы рассмотрим вариант, когда ответ был прямо противоположным: «а я тебя – нет»:

А.С.Пушкин (1799–1837)

Когда в объятия моиТвой стройный стан я заключаюИ речи нежные любвиТебе с восторгом расточаю,Безмолвна, от стесненных рукОсвобождая стан свой гибкий,Ты отвечаешь, милый друг,Мне недоверчивой улыбкой;Прилежно в памяти храняИзмен печальные преданья,Ты без участья и вниманьяУныло слушаешь меня…

В пятой главе мы уже говорили на примере не одновременно закончившейся любви о том, что отношение продолжающего любить к разлюбившему может варьировать в довольно широком диапазоне: от любви-поклонения до любви-ненависти. Изначально безответная любовь в этом отношении ничем принципиально не отличается. Более того, основная причина разнообразия та же: соотношение самооценки и оценки Человека любимого. На левом фланге, при высокой самооценке, в эмоциональной гамме отвергнутого преобладают гнев и досада:

Джордж Гордон Байрон (1788–1824) Англия

(пер. Т.Г.Гнедич)

Неистово ревущий океан,Стремительная сила водопада,Песчаный смерч, пронзительный буран —Вот гнев ее! Она была бы радаВесь этот непокорный гадкий мир«Убить, убить, убить!» – как старый Лир!Но эта буря, как любые грозы,Промчалась и за нею, как всегда,Явился ливень – яростные слезы,Плотину прососавшая вода!Ей сердце жгли бессильные угрозыРаскаянья, досады и стыда.

В наиболее острых случаях возможно даже сравнительно устойчивое озлобление отвергнутого, направленное не только против Человека любимого, но и против всего мира:

Д.А.Пригов 1980 (1940–2007) Советский андеграунд

Когда бы вы меня любилиЯ сам бы был бы вам в ответК вам был бы нежен, мил… да нетВот так вот вы меня сгубилиА что теперь?! – теперь я волкТеперь невидим я и страшенЯ просто исполняю долгТой нелюбви моей и вашей

Некоторые авторы рассматривают такое отношение как нормальную реакцию доминирующей в данной популяции особи на неудачную попытку реализовать свой половой инстинкт:

Джордж Гордон Байрон (1788–1824) Англия

(пер. Т.Г.Гнедич)

Прекрасный гнев тигрицы разъяреннойИ львицы, у которой взяли львят, —Сравню ли с гневом женщины влюбленной,Когда ее утешить не хотят!И это гнев, по-моему, законный:Не все ль равно – что потерять ребят,Что потерять желанное мгновенье,Когда возможно их возникновенье.Любовь к потомству всех страстей сильней,Извечный сей инстинкт непобедим;Тигрица, утка, заяц, воробейНе подпускают к отпрыскам своим.Мы сами за вознею малышейТо с гордостью, то с нежностью следим.Коль результат могуч, всесилен даже, —То мощь первопричины какова же?

Естественно, что пострадавший полон решимости «вырвать из сердца» образ своего холодного, бесчувственного и недостойного «обидчика», а то и вообще безжалостно уничтожить в себе самую способность любить:

Перейти на страницу: