Эреб

— Каких правил? Послушай, Ник, у меня понемногу появляется какое-то странное чувство. В смысле, ты же знаешь меня, ты понимаешь, что я человек любопытный и мне в самом деле хочется знать, что творится с этими таинственными дисками, но возня вокруг них кажется мне дурацкой. Либо ты отдаешь мне DVD просто так, либо оставляешь его себе. А эти твои условия просто глупые.

— Ну да… но… — Ник подбирал слова. С ним-то все получилось так просто! Не прошло и трех минут, как Бринна подцепила его на крючок. — Но другие тоже их придерживаются, и это никого не смущает.

— Ну и ну, Ник, — Джеми встал, снова налил стакан воды и выпил. — Ты ведешь себя совсем иначе, не так, как обычно, ты это понимаешь? Другие! Раньше тебе на них было наплевать.

Он снова уселся за стол, теперь его взгляд стал куда более бодрым.

— Знаешь что? Дай мне эту штуку. Я правда хочу разобраться, в чем там дело.

— Ты будешь придерживаться правил? Никому не скажешь об этом? Никому не покажешь?

Джеми пожал плечами:

— Может быть.

— В таком случае я не могу отдать тебе диск.

— Ладно, оставь его себе. По крайней мере, я тогда смогу вернуться в кровать досыпать.

— Ты идиот, понимаешь? — фраза вырвалась у Ника прежде, чем он успел подумать, что сказать. Но в тот момент разочарование, охватившее его, перевесило, ведь такой прекрасный план разбился о неодолимую тупость Джеми. Как досадно. Почему он не решился даже попробовать? Почему бросил друга в беде? А самое главное: как теперь Нику успеть вовремя выполнить задание?

Слово «идиот» странным образом повлияло на выражение лица Джеми: больше никаких складок на лбу, все гладко.

— Знаешь что, Ник, — сказал он. — Боюсь, что мистер Уотсон прав. Он думает, что у нас в школе обмениваются чем-то опасным, и теперь я тоже в это верю. Вероятно, мне все-таки стоило взять у тебя диск — хоть бы узнал наконец, о чем идет речь.

Какой тупизм, хотел сказать Ник, но прикусил губу. Злоба душила его, и заносчивые ужимки Джеми были ему просто отвратительны. «Обмениваются чем-то опасным», ну надо же!

— Интересно, — продолжал Джеми, — что, очевидно, все ваши придерживаются этих — как ты сказал — правил, и никто в самом деле ни о чем не рассказывает. Но какая-то информация все же потихоньку просачивается. Мистер Уотсон слышал, что это игра, которая называется «Эреб».

— Ах, так? — наехал на него Ник. — А что если я тебе скажу, что это — полный бред?

— Значит, ты это и хотел сказать, — ответил Джеми. — Но мне все равно, я теперь окончательно в отказе. Еще пара человек, впрочем, тоже. Они обратили внимание на те же вещи, что и я.

Знакомая лукавая ухмылка исказила лицо Джеми.

— Слушай, старик, бросай все, а? Это просто психоз, который рано или поздно пройдет. Но у меня ощущение, что участники всего этого к тому времени увязнут слишком сильно и глубоко.

— Спасибо за предупреждение, дядя Джеми, — издевательски бросил Ник и с удовлетворением отметил, что улыбка с лица друга испарилась. — Малыш Никки уже начеку. Эх, если б ты знал, насколько сейчас смешон…

Он встал и направился к двери, на этот раз не особенно заботясь, чтобы не шуметь. Ну и что теперь делать? План Б — позвонить Эмили? От этой мысли внутри Ника все буквально сжималось. А не лучше ли сначала все-таки попытаться уговорить Эдриана? Но он не знал его номера. Вот дрянь, и почему вчера об этом не подумал?

— Если будешь сыт по горло этой ерундой, приходи опять ко мне, — сказал Джеми, закрывая за Ником дверь.

Он никогда больше не скажет Джеми ни слова. Нет, тот просто клинический идиот! Знать не знает, что упустил, и еще думает, что нужно капать другу на мозги!

Теперь вот надо впихивать диск кому-то другому. Нервничая, он выудил мобильник из кармана куртки.

Алло, Эмили, скажет он. Или как-нибудь покруче. Салют, Эмили. Это Ник. Найдется для меня пара минут? Можно к тебе заскочить?

При одной только мысли об этом его ладони вспотели. Он ведь знал, что Эмили уже отшила троих, он даже видел, как Рашид пытался ее уговаривать. Но я поступлю иначе. Он вдруг сразу понял, что скажет. Это же напрашивалось само собой и при этом не противоречило правилам игры.

— Алло?

Голос Эмили звучал грубовато — то ли заспанно, то ли простуженно. Ник не посмотрел на часы — черт, вот черт. Первым желанием было отключиться, но это выглядело бы еще глупее.

— Салют, Эмили, — он закашлялся. — Прости, что беспокою так рано, но мне надо быстренько переговорить с тобой.

— Сейчас? — Это звучало без особого энтузиазма.

— Ну да, сейчас было бы… хорошо.

— В чем дело?

Ник приготовился к пространному объяснению, которое должно было увенчаться фразой «Я хочу подарить тебе целый мир», но Эмили еще не закончила.

— А, знаю, ты об этих дурацких надоевших дисках, да? Ты узнал какие-то подробности? Ко мне вчера уже третий приставал, хотел, чтобы я взяла эту штуку. И каждый изображает Бог знает какую тайну.

Вся составленная с таким трудом речь была сметена в один момент. Ник вообще уже не понимал, что ему говорить.

— Ник? Ты еще тут?

— Да. Э-э-э… А почему ты, собственно, всем говорила «нет»?