Эректус бродит между нами. Покорение белой расы

Но межпопуляционная война за территории более не является необходимой. Жестокость завоеваний и колонизации может быть заменена корректностью контракта. Завоевание, помимо всего прочего, не бесплатно. Вдобавок к военным расходам оно может оставить в наследство чувство вины, деморализующее популяцию завоевателей и предоставляющее ее врагам оружие, которое, к примеру, использовал Махатма Ганди в Индии в борьбе с англичанами. Контракт, со своей стороны, улучшает участь обеих сторон. Расширяющаяся популяция получает дополнительную территорию, а другая популяция, в свою очередь, получает ресурсы. США практиковали такую политику несколько раз в своей истории. Это покупка Луизианы Томасом Джефферсоном, покупка Калифорнии и Юго-западных территорий у Мексики, и покупка Аляски у России.

Единственная мораль, которой можно следовать, не двигаясь в сторону вымирания, это мораль, направляющая наше поведение на передачу наших аллелей следующему поколению, например, «Плодитесь и размножайтесь» (Бытие, 1:28). Совершенно естественно, что именно такой морали следуют люди, когда не они подвергаются действию пропаганды и принуждения, заставляющих их избирать другую мораль. В долгосрочной перспективе эгалитаристская мораль обречена, так как деморализует и сковывает ее последователей, снижая их генетическую приспособленность и подталкивая их к вымиранию. (Хотя, конечно, это не относится к обманному эгалитаризму, побуждающему других следовать эгалитаризму, когда сам ему не следует.)

Эмпатия, то есть сочувствие другим живым существам, создана природой и является функцией зеркальных нейронов нашего мозга (Masters, 1995). Эмпатия мотивирует нас помогать находящимся вокруг нас и основана на их генетическом сходстве с нами, то есть на том, сколько они имеют наших аллелей. Поэтому мы так тщательно заботимся о наших младенцах, в определенной мере о нашей собаке или кошке, чуть-чуть о мыши в норке и совсем не заботимся о пауке. Эмпатия возникла задолго до появления телевидения и постоянного всемирного радиовещания, когда человеку были известны лишь люди, живущие в том же географическом регионе и связанные между собой тесным родством. Сегодня индивид может испытывать больше сочувствия к кому угодно на другом конце планеты, чьи страдания показывают по телевидению, но имеющему очень мало его аллелей, чем к своим собственным детям, сидящим рядом с ним.

Эмпатия дает морали эмоциональный импульс, но природа не создавала морали, и единственным наказанием природы за ее нарушение будет чувство вины за нарушение правил принятой индивидом морали. И хотя степень ощущаемого нами сочувствия к другим сильно варьирует в зависимости от генетического расстояния, разделяющие различные моральные стандарты границы проводятся людьми, а не природой, и люди проводят их в соответствии со своими собственными целями. Эмпатия – это природный способ управлять человеком; мораль – это человеческий способ. И тот, и другой способы адаптивны, когда увеличивают репродуктивный успех, и оба дезадаптивны, когда снижают его.

Человек создал мораль на пользу группе – она уменьшает раздоры, возникающие в ходе сотрудничеств, и сохраняет устойчивость группы. Мораль поощряет индивидов внутри группы отодвигать в сторону свои генетические интересы в пользу других членов группы, но сегодня другие группы перехватили такую мораль и используют ее как оружие против группы, создавшей ее. Те, кто определяет, что морально, а что нет, могут быть заподозрены в том, что они определяют это в собственных интересах, а не препятствующие такой морали удостаиваются благосклонности этих установителей морали. В войне против белых эгалитаристы провозгласили свое право устанавливать «мораль» и получать трофеи от демонизированных и деморализованных белых. Белые могут спасти себя, лишь отказываясь от принятия любой морали, требующей их исчезновения.  

Глава 37. Каков путь западного человека?

«Цивилизации не убивают, они кончают самоубийством».

Арнольд Тойнби