Ересь Хоруса. Омнибус. Том 3

Из коридора Войен смотрел на Гарро, стоящего среди следов пепла сожженного роя, и ужас истинного понимания, наконец, пришел к нему. Все его надежды отыскать лекарство от недуга Гвардии Смерти и спасти своих братьев, эта нужда, определившая его… всё это было зря… Ибо если Гарро был прав, если эта новая война была предметом демонических сил и грязной магии в той же мере, что и пушек и клинков…

— Как может разумная душа встретиться с этим?

Войен почувствовал неожиданное жжение в крови, после чего у него перехватило горло. Жалящее ощущение заставило плоть его предплечья дергаться, и он задрал свою мантию. На его коже была покрасневшая отметина укуса насекомого и уже формировались три крошечных язвы.

Вернулось жужжание крошечных мух.

Джеймс Сваллоу Терпение

Не переведено.

Гай Хейли Бей и отступай

Кто-то точил клинок.

Когда-то сынов Ноктюрна было много, но теперь осталось лишь четверо. Брат Джаффор, угрюмый Гефест, беспокойный Га’сол и безмолвный До’нак. Они притаились среди скал над тропой. Друг друга они знали плохо — сама их встреча в безумной бойне стала чудом. Они шептали. Уже много дней воины не осмеливались использовать общую вокс-сеть, а их голоса были едва слышны сквозь ветер и лязг точильного камня. Га’сол расправил плечи, разминая затёкшие руки.

— Когда они придут?

Джаффор поднял руку, призывая его к тишине.

— Терпение, бой близок.

— И не дёргайся. Так ты можешь выдать нас врагам.

Лицо Га’сола покраснело от слов Гефеста.

— Простите, господа.

— Не извиняйся. Твоё обучение должно было бы быть другим, но так ты станешь сильнее.

До’нак точил клинок.

Скаут кивнул. Гефест невесело усмехнулся.

— Угу… если мы выживем.

Старый воин не был терпелив с юнцом. Джаффор не знал, было ли дело лишь в гневе или недавних зверствах.

— Брат, помни о духе грядущего боя.

— А кто вспомнит о наших духах? Мои сны преследуют образы ужасного предательства — братьев, убитых теми, кого они звали друзьями.

— Просто позаботься о юнце.

Джаффор целился туда, где была заложена импровизированная взрывчатка.

— Меня больше беспокоит До’нак. Он не сказал ни слова с тех пор, как мы его нашли. Пламя в его глазах затухает, замерли кузни сердец.

А До’нак просто точил клинок.

— Пойми, даже космодесантник не может вынести всё, — кивнул Гефест. — Ты ведь тоже это чувствуешь?

Джаффор ответил тихо, еле слышно.

— Чувствую, брат. Мои сердца болят, мой разум едва может вместить ужас бойни. Мои глаза полны скорби… — он повернулся к Гефесту. — Но гнев сильнее всего. Мы — воины четырёх разных рот, но все рождены в яростном пламени. Наше братство нерушимо. Это успокаивает и придаёт сил. Даже другим легионам не сломить наши узы. День расплаты придёт. Так я отвечу любому, кто в нас усомнится.

Гефест мрачно кивнул. Когда он заговорил, то был спокойнее.

— И поэтому мы следуем за тобой, брат.

— Не всё ещё потеряно. То, что предатели так долго прочёсывают эту местность, даёт мне надежду. Я не верю, что мы последние воины Императора на Исстване-V. — Ха-ха. А если да?

Джаффор поёжился.

— Тогда мы будем сражаться до самого конца. Тихо. Повелители Ночи идут.

Они замерли, словно скалы вокруг, и ждали, пока чуткие уши не услышали далёкий вой двигателей. Га’сол поднял глаза.

— Вы слышали?

— Мотоциклы… — прошептал Гефест. — Отступаем?

— Слишком поздно, — покачал головой Джаффор. — Смотрите…

Кто-то показался на тропе. Это явно был легионер, но без доспехов, и бледную плоть его покрывали свежие рубцы. Он брёл к оврагу, где поставили ловушки Саламандры.

— Сейчас? — Га’сол потянулся к детонатору, но Джаффор остановил его взмахом руки.

— Стой! Это не предатель!

Взревели двигатели, и на склон выехал воин в полуночно-синих доспехах. Он мчался по неровной теснине с головокружительной скоростью.

Предатель гнал измотанную жертву, хлеща её жутким кнутом, и резкий смех вырывался из стилизованных усилителей шлема. Показались четыре других мотоциклиста, кровь запачкала молнии на их доспехах. Сердца Джаффора вскипели от ненависти, и он посмотрел на Га’сола. Лицо скаута зарделось от предвкушения.

— Подожди, пока их пленник вырвется…

Одинокий легионер ещё был в зоне взрыва, но мотоциклисты его нагоняли. Ещё немного, и они уйдут.

Сердце Джаффора кольнуло.

— Давай, Га’сол, ну же!

И прогремел взрыв — ужасный взрыв множества зарядов, разогнавший крадущиеся тени.

Первый Повелитель Ночи вылетел из седла как марионетка с обрезанными нитями, его мотоцикл перевернулся и рухнул с крутого обрыва. Остальные остановились, пытаясь разглядеть в поднявшейся пыли тех, кто на них напал. Джаффор ринулся вперёд, целясь в предателя, который снимал шлем. Он дорого заплатит.

Раскалённый поток прометия вырвался из огнемёта Джаффора. Воя от боли, предатель рухнул, плоть сползла с его костей. Повелители Ночи дали по газам и открыли огонь.