Ересь Хоруса. Омнибус. Том 3

Легионные реестры идентифицировали фрегат «Последователь Луперкаля», эсминцы «Геликан» и «Кашин». Все они были известны Железным Рукам после того, как новости о катастрофическом сражении в Ариссаке просочились через заведомо изолированную сеть ударных подразделений.

«Геликан» — крупнейший из двух эсминцев — немного медленнее реагировал при перекладывании руля на левый борт. Корабль тяжело поворачивал из-за многократного ремонта брони правого борта, о чем говорили многослойные плиты, наложенные поверх друг друга. «Кашин» отличала задержка на несколько секунд в маневровых двигателях, эту слабость более проворный враг мог использовать в свою пользу.

И как сейчас обнаружилось, у «Последователя Луперкаля» были проблемы с дефлекторами вентиляционных каналов. Его реакторы перегревались гораздо сильнее допустимых норм. Если вентиляционные шахты не очистят в скором времени, корабль разорвет на куски без всякой помощи «Горгорекса».

При полном увеличении изображения на обзорных экранах были видны старательно чистящие вентиляционные каналы команды сервиторов. Они напоминали рои муравьев, копошащихся вокруг чешуйчатых ляжек степного левиафана.

В обычных обстоятельствах Ульдин не стал бы атаковать. Согласно переданным через секретные трансляторы и зашифрованным по коду высшего приоритета приказам он должен был следить и ждать. Наблюдать и докладывать.

Вургаан так не поступал, особенно когда перехваченные вокс-переговоры между вражескими кораблями подтвердили, что «Последователь Луперкаля» был флагманом капитана XVI Легиона Тибальта Марра.

Несомненно, это был тот самый Тибальт Марр, чью голову поклялся снять Шадрак Медузон. И угроза обнаружения стоила любого риска.

Верхние торпедные трубы были заряжены и готовы.

Они убьют экипаж этого корабля, а затем вышвырнут из системы Двелл одним высокоинтенсивным импульсом ускорения. Корабль больше никогда не увидят, его исчезновение навсегда останется необъяснимой космической загадкой.

— По моей команде, запускайте, — сказал Ульдин.

— Они готовятся к запуску, — доложил Сибаль.

— Ответный залп по моей команде.

— Рискованно позволить им стрелять первыми.

Марр покачал головой.

— Нет, это единственный способ подпустить их достаточно близко, — возразил он. — Как только мы встряхнем пустоту достаточным количеством крови, на поживу явятся акулы. А ты ведь знаешь первое правило пустотной войны?

Сибаль осклабился и произнес:

— Будь акулой.

Первая волна абордажных торпед вылетела из «Горгорекса» почти в тот же миг, когда нижние орудия «Последователя Луперкаля» выпустил веер противоабордажных снарядов.

Обладающие гораздо меньшей массой ракеты Сынов Хоруса преодолели дистанцию между двумя корабля за время, необходимое абордажным силам, чтобы покрыть всего сотню километров.

Чуть больше двухсот наполненных шрапнелью метровых труб взорвались, образовав летящие на сверхзвуковой скорости облака вращающихся осколков. Из-за блокировки систем управления торпед вплоть до конечных участков траектории, у них не было ни единого шанса избежать завесы. В результате половина целей была уничтожена или сбита с курса.

Орудийный огонь накрыл уцелевших, и еще больше абордажных торпед взорвалось, прежде чем приблизиться к «Последователю Луперкаля» на расстояние пяти километров.

Орудия ближней дальности уничтожили оставшиеся цели, когда те вошли в заключительную фазу сближения.

Только одна торпеда уцелела и сумела пробить корпус фрегата.

Авакол Хурр, один из самых устрашающих командиров прорывателей Восемнадцатой роты, ждал этого со своими забрызганными кровью воинами.

Ни один вражеский легионер так и не ступил на борт «Последователя Луперкаля».

Поняв, что его спровоцировали на атаку, Октар Ульдин немедленно изменил курс. Двигатели «Горгорекса» запустились, но из-за длительного пребывания в дрейфе им понадобилось время, чтобы выйти на полную мощность.

«Последователь Луперкаля» в этом времени не нуждался, его двигатели были разогреты для поддержки иллюзии, будто ядра реактора находятся на грани перегрузки.

Марр развернул фрегат, давая, по мере стремительного приближения к своей цели, свободу действия многочисленным батареям носа и правого борта. Добыча стала охотником, и «Горгорекс» от носа до кормы накрыли лучи лазеров большой мощности.

Его пустотные щиты еще не были подняты, и по верхней броне пробежались взрывы, превращая бронеплиты в расплавленный шлак и вскрывая отсеки. Выброшенные в космос сервы и слуги мгновенно замерли.

«Горгорекс» задрожал от боли, но это был корабль Железных Рук — гордый и непокорный. Щиты, наконец, активировались, пока крейсер стоически переносил ранения, подобно боксеру, который знает, что не может выиграть бой, но держится на ногах до последнего гонга. Двигатели выдохнули пламя из сопел, готовые вырвать корабль из неравного боя.

В этот момент взорвались кормовые помещения. Это шквал торпед с кормового сектора попал в цель и разорвался внутри обтекателей двигателей.