Ересь Хоруса: Омнибус. Том I

Секунду спустя из здания открыли болтерный огонь по отделению сержанта Нала. Воины Коррона начали стрелять в ответ, осыпав станцию градом болтерных снарядов и плазменных выстрелов. Бранн дал команду сопровождавшему его отделению открыть прикрывающий огонь, пока Нал со своими легионерами мчался к защитникам.

— Отвлеките их! — отдал команду Бранн, поднимая комби-болтер.

Два ствола одновременно полыхнули, поливая снарядами оконный проем и покореженную раму. Грохот болтеров усилился, к нему присоединился громогласный рев роторной автопушки Кавина. Тяжелые орудийные снаряды принялись вырывать целые куски пласткрита из стены.

Внезапно Бранн осознал, что сейчас он в первый раз стреляет в других легионеров-Астартес. Как и Рапторы, он не сражался на Исстваане, поэтому с гордостью разделил этот момент со своими рекрутами. Командор задался вопросом: насколько же все продумал Коракс, когда поставил его во главе Рапторов? Тот, кто не прошел резню в зоне высадки и последующее спасение, испытывал трудности в общении с легионерами, которые были на Исстваане. Но между ним и его новыми бойцами такие различия отсутствовали.

Эта атака не просто демонстрировала способности Рапторов, но была шансом доказать Агапито и остальному легиону, что он готов вести войну с предателями, как любой другой воин, видевший гибель своих братьев на Исстваане-V.

— Судя по тепловому сканированию, враг сосредоточился для отражения атаки с юга. — Коракс говорил медленно и спокойно. Примарх решил не участвовать в операции, предпочитая следить за ходом боя со «Мстителя» на орбите крупнейшей луны Круциакса. Сам газовый гигант виднелся сейчас лишь как огромное кроваво-красное полукружие за иззубренной горной грядой позади станции слежения.

— Удерживать позицию, оттягивать весь огонь на себя! — приказал Бранн.

Его группировка совершила посадку на самом видном месте и атаковала первой, но их штурм был лишь отвлекающим маневром с целью завлечь Несущих Слово в одну часть здания. Тем временем с противоположной стороны, с невидимых защитникам вершин утесов, к ним приближалась вторая группа.

В правую руку Бранна угодил болтерный снаряд. Осколки керамита забарабанили по груди и визору шлема. Командор заметил в двухстах пятидесяти метрах открытую дверь, из которой вели фланговый огонь по трем его отделениям облаченные в красные доспехи Несущие Слово. Один из легионеров Нала рухнул в песок. Еще один упал секундой позже, его развороченный ранец засверкал энергетическими дугами.

Перехватив оружие в левую руку, командор сделал десяток выстрелов в дверной проем. Кавин развернул автопушку даже раньше, чем Бранн успел выкрикнуть приказ. Снаряды забили по скрывавшемуся за дверью отделению, сразив одного Несущего Слово и заставив других нырнуть обратно в укрытие.

Бранн взглянул на вторичный экран хронометра: до основной атаки оставалось двадцать две секунды.

— Усилить огонь! Отвлеките их! — прокричал он.

Рапторам предстояло доказать, что они соответствуют стандартам Гвардии Ворона. Собственно, как и самому командору.

Вершину эскарпа усеивали камни, но они нисколько не мешали легионерам, быстрыми прыжками несущимся по склону. Отделение сержанта Дора входило в состав гарнизона Впадины Ворона, поэтому его временно прикрепили к Рапторам на почетных основаниях. Так вышло, что Альфарий сейчас спускался к аванпосту Несущих Слово вместе с другими Гвардейцами Ворона.

Он испытывал странное чувство, почти такое же удивительное, как когда примарх приказал им открыть огонь в зоне высадки. Им сообщили, что они поддержат брошенный Хорусом вызов Императору, но Альфарию все равно казалось непривычным стрелять в воинов другого легиона. Но нет, тогда это не шокировало его, наоборот, он почувствовал себя освобожденным. Десятилетия в тени великих свершений других легионов взрастили в нем обиду, о которой он даже не подозревал, до тех пор пока впервые не нажал пусковой крючок.

Тогда его поглотила жажда мести, но сейчас Альфарий мыслил вполне прагматично. Несущие Слово вещали о своей верности столь громко, проводили свои литургии и давали обеты с такой гордостью, что, наверное, именно их мятеж стал наиболее неожиданным и недостойным истинных легионеров. Альфарий всегда считал, что они слишком уж ревностно заявляли о своей преданности имперской цели, и, когда они присоединились к Хорусу, он нисколько не удивился.

Несущие Слово считались союзниками Альфа-Легиона, как и другие легионы, которые объединились, чтобы уничтожить войска Императора, но это не означало, что Альфарию должны были нравиться напыщенные фанатики-предатели. Он с легкостью мог представить, как они воздают хвалу Хорусу, так же как когда-то кричали о праведности Императора. Из всех легионов, которые принимали участие в резне, именно Несущих Слово Альфарий считал самыми большими лицемерами.

— Приготовиться к спуску, — произнес сержант Дор.

Они приближались к краю обрыва. Сквозь песчаную бурю неслись двести Рапторов и двадцать бывших Когтей.