Ересь Хоруса: Омнибус. Том II

Корабль ускорился, варп-двигатели начали набирать мощность. В этот момент прозвучал сигнал тревоги от хора астропатов, и Гальба не удивился, услышав его. Как, скорее всего, и Аттик.

Никто на мостике не удивился.

— Капитан, — донесся голос Эрефрен из основного вокс-динамика в центре зала, — обнаружено массивное смещение в варпе. Очень близко к нам.

— Благодарю, — отозвался Аттик. — Навигатор, мы в ваших руках — как бы ни был интересен эксперимент по столкновению кораблей в момент перехода, лучше бы мой «Веритас» в нём не участвовал.

— Вас понял, капитан, — сообщил Страссны, в состоянии сенсорной депривации плавающий в контейнере с питательными веществами. Прикрывавший навигатора чёрный пластальной купол, расположенный на вершине командного острова «Веритас», напоминал по форме пси-око самого Бхалифа. Сейчас третьему глазу навигатора, столь долго отыскивавшему путь по сиянию Астрономикона, предстояло отыскать маяк пифосской аномалии и войти в варп у точки Мандевилля, исключив область, из которой вот-вот появится вражеский флот.

Эутропий принял координаты, переданные Страссны, и «Веритас феррум» набрал скороть, оставляя минное поле за кормой.

— Ждать моей команды, — приказал Аттик, глядя на гололитические экраны по обеим сторонам командной кафедры, на которых зияла забортная пустота. — Сержант Даррас, без промедления доложить о появлении противника.

— Вас понял, капитан, — Даррас не отрывался от восстановленного модуля ауспика.

«Думаю, мы все их увидим», заметил про себя Гальба.

Антон не ошибся — плоть пустоты разошлась не слишком далеко от носа корабля, по левому борту. Из прорехи хлынул кошмарный не-свет, рванулись цвета, что были звуками, и мысли, что были кровью. Среди них бесконечным потоком неслись корабли, и фиолетовые миазмы Детей Императора расползались в системе по всем направлениям, будто создавая новое солнце, сияющее излишествами.

— Вперед! — скомандовал Аттик.

Палуба завибрировала знакомой дрожью варп-двигателей, уровень энергии в которых повышался до критической точки, зазвучали набатом сигналы о переходе. Авангард флота начал разворачиваться в сторону Железных Рук, но кораблям предателей нужно было пройти ещё много лиг, чтобы завершить маневр и броситься в погоню. К тому времени Дети Императора уже окажутся в минном поле.

— Жаль, что нельзя остаться и посмотреть на плоды наших трудов, — произнес Дурун.

Немного позже открылась вторая рана в пустоте, агонизирующая реальность заполнила окулюс, и «Веритас феррум» окунулся в эмпиреи.

— Вопрос не в том, — произнес Инах Птеро, — погнались Дети Императора за нами или нет. Разумеется, погнались. Вопрос в том, смогут ли они выследить нас.

Кхи’дем хмыкнул. Двое космодесантников шагали вдоль парадного зала, способного вместить тысячи воинов — полную роту вместе с отделениями гостей из других Легионов. Помещение не использовалось после Каллинидеса, и Саламандр сомневался, что когда-нибудь здесь вновь соберутся боевые братья. Слишком много погибло воинов, служивших на борту «Веритас феррум» — сначала сгинули в сражении с Хорусом ветераны и старшие офицеры, собранные Феррусом Манусом вместе с элитными бойцами остальных рот, потом корабль получил чудовищные повреждения во время сражения в системе Исстван, когда целые секции открывались вакууму. Любое собрание теперь стало бы ничтожным и печальным, подавленным громадной пустотой зала и памятью о тех, кого больше нет. Согласно хорологам корабля, катастрофа на Исстване-5 произошла всего несколько недель назад, но в гигантском помещении уже ощущалась мерзость запустения. Потухли стальные канделябры, свисающие из-под потолочного купола, и единственным источником света остались люмен-полосы, широкой аллеей идущие параллельно друг другу по мраморному полу. Триумфальные полотнища висели, окутанные тенями.

Вскоре после своего появления на борту «Веритас» двое легионеров обнаружили, что вместе с немногочисленными выжившими собратьями могут приходить в зал и беседовать в нем сколько угодно. Саламандр ни разу не видел, чтобы хоть один из Железных Рук появлялся здесь.

— Сержант Гальба сказал мне, что навигатор проложил извилистый маршрут через имматериум, — поделился Кхи’дем новостями с Гвардейцем Ворона. По залу разнеслось пустое, безжизненное эхо его слов. — Если только враги не используют аномалию в качестве маяка, а это вряд ли, мы оторвемся от них.

— Тактика выглядит разумной, — немного подумав, ответил Птеро.

— Верно. Но вопрос не только в этом, я прав?

— Да. Мы слишком долго оставались в системе, и без видимых причин.

— Не «мы», — поправил Кхи’дем. — Они так решили, а мы с тобой — просто пассажиры, которых едва терпят на борту.

Гвардеец Ворона издал краткий и горький смешок.

— Как ты думаешь, нам разрешили участвовать в атаке, чтобы сделать одолжение или оскорбить?

— И то, и другое, должно быть. Зависит от того, в какой момент спросить об этом капитана Аттика.

— То есть, ты считаешь, что он сам запутался в своих мыслях?

В течение дюжины шагов Саламандр тщательно подбирал слова для ответа.