Ересь Хоруса: Омнибус. Том IV

Эти изменения, хоть и достойные внимания, не затронули сердце сущности Восьмого легиона, разве что возвращение Кёрза усилило праведный порыв карать. Их пути и методы ведения войны нисколько не изменились, и объединение терранских и нострамских воинов было самым быстрым среди других легионов. Старый легион и новый слились как две стороны одной монеты: и тот, и другой выросли из тьмы, чтобы нести порядок в раздор, оба из плоти, рожденной в скрытых и не знавших света местах.

Видения мрачного будущего: проклятие предвидения Повелителя Ночи

Конрад Кёрз был проклят даром предвидения. Во снах, видениях и образах пророчеств он мог увидеть, как суждено умереть другим, как будет полыхать будущее, и как все сущее обратится в руины. Это было не простое понимание причин и следствий, но немилосердное прикосновение пророчества. Он видел проблески будущего, погружаясь в них в кровавых снах и видениях наяву. Путь между настоящим и будущим был скрыт от него, подобно далекому острову ужаса на горизонте времени. Смерть и разрушение тревожили его взор: смерть друзей, братьев и сыновей, кипящих в крови и пламени. Он видел собственную смерть и знал, что умрет от руки отца. Кёрз вполне успешно скрывал свое проклятие, и до нас дошло лишь то, что случайно проскальзывало в рассказах других, в том числе Фулгрима, которому Кёрз доверял. Можно предположить, что именно отсутствие надежды толкнуло его на путь предательства.

Сколько его преследовали видения, столько он стремился к пониманию. В частности, его занимало нострамское гадание на картах; в бесконечных раскладах он высматривал путь между настоящим и будущим, которое он видел.

Правда в том, однако, что воссоединение примарха с легионом стало первым витком спирали, по которой Повелители Ночи падали все глубже в бездну ужаса и нигилизма. После отбытия Кёрза Нострамо сбросила навязанный мир, вернувшись к беззаконию. С этого момента Нострамо питала Восьмой легион не самыми лучшими из лучших своих юнцов, а подонками, пропитанными кровью и жестокостью. Некоторые утверждают, что они начали отравлять легион, извращая его цели и превращая Повелителей Ночи в простых убийц, наделенных силой полубогов. Это утверждение преднамеренно упускает из виду некоторые факторы, не последним из которых было предводительство Кёрза. Скорее всего, со временем он начал презирать своих сыновей — но он все еще был их повелителем. Вместо того чтобы сдерживать легион, он вел его, неся мир посредством насилия от планеты к планете. Временами казалось, для таких методов были причины, но часто единственным обьяснением децимаций, свежевальных ям и распятия целых городов было то, что Повелители Ночи просто наслаждались этим. Они перестали быть чудовищами, потому что это необходимо, и стали просто чудовищами.

Очевидно, что у Императора были опасения насчет действий Восьмого легиона, и явной нестабильности его примарха, но неясно лишь то, что было сделано для сдерживания Кёрза и его сыновей. Были слова, приказы, быть может, даже угрозы, но никаких действий. Не было руки правосудия, чтобы пресечь преступления Повелителей Ночи. Почему так было, вопрос, на который сейчас не найти ответа, и нам остаются только последствия. Серия зверств росла в течение десятилетий, пока Кёрз окончательно не обратился против Императора, подобно пути, уводящему все глубже в неминуемую тьму. В самом деле, из всех легионов и их примархов Повелители Ночи были самыми зловещими и подозрительными, будучи осужденными за резню и чудовищные преступления, совершенные на службе Императору. Они были созданиями тьмы, марионетками своего отца, разбитого жаждой правосудия и дурными предсказаниями. Какой еще могла бы быть их судьба, кроме как погрузиться обратно в ночь, из которой они и вышли?

Многие были удивлены, когда на призыв нанести удар по Хорусу и четырем легионам-отступникам ответили Повелители Ночи. Многие годы Восьмой легион ходил по границе недозволенного, ведя свои собственные войны ужаса, подобно теням в рядах сил Великого Крестового похода. Столь велико в те времена было отчаяние, что мало кто усомнился в помощи Кёрза, а те, кто испытывали сомнения, возможно, помнили стремление Повелителей Ночи наказать тех, кто отринул свет. Как показало предательство и Резня в зоне высадки, Восьмой легион отверг связь не со всеми участниками Великого Крестового похода, и их жажда возмездия превратила их в тех же самых предателей и отступников, коих они некогда презирали.

Гибель Нострамо