Ересь Хоруса: Омнибус. Том IV (ЛП)

Когда объединительные войны Императора вышли за пределы Терры, усмирение генокультов Луны и Марсианское Соглашение позволило Империуму производить беспрецедентное количество снаряжения для космодесантников, и легионы начали расти, чтобы соответствовать требованиям межзвёздных войн. В генокузнях начали имплантацию рекрутам для легионов, и часть геносемени III легиона была отправлена для хранения на Луну. Произошедшее далее неясно до сих пор. Одни утверждают, что ещё сопротивляющиеся Империуму селенитские культы взломали защитный лазер и сбили транспорт, другие — что он потерял управление и разбился при попытке войти в док, а третьи говорят, что корабль просто исчез. В ретроспективе было бы легко связать с катастрофой тайный заговор или диверсию, нельзя было отбрасывать такую возможность. Потеря резервов геносемени стала серьёзным ударом для III легиона, но не поставила бы под угрозу его выживание, если бы вскоре не разразилась новая катастрофа.

Дети Императора, как и другие легионы, забирали прогеноидные железы с павших воинов. Из них можно было вырастить новый набор органов геносемени для новобранцев, однако система не была совершенной. Характер гибели легионеров и их войны не всегда позволял забрать железы, и потому на Терре хранился запас геносемени, чтобы его всегда могли имплантировать в новобранцев. Благодаря этому чрезвычайному запасу можно было обеспечить III легион свежими воинами, чтобы Дети Императора выросли и разрослись, в их выживании можно было не сомневаться. Однако за одну ночь эта надежда исчезла.

Быстро распространяющийся неизвестный вирус заразил часть хранилищ геносемени на Терре. Биомагосы отчаянно пытались сдержать заразу, её распространение угрожало за считанные часы уничтожить то, что копили столетие, однако несомненно искусственный — и возможно, созданный ксеносами — вирус оказался устойчив к терапии. Лишь благодаря несравненному гению самого Императора заразу удалось искоренить. Нежданный удар обрушился на многие легионы, но лишь запасы геносемени Детей Императора оказались уничтожены полностью. III легион начал умирать.

Другие легионы росли и обретали славу, Великий крестовый поход набирал обороты, а Дети Императора погибали. Теперь они могли восполнить потери лишь прогеноидными железами павших. Без примарха легиона Император и его генотворцы могли лишь мучительно медленно восстанавливать запасы, а тем временем силы III легиона убывали с каждой битвой. Стало ясно, что Дети Императора погибнут задолго до того, как восстановятся запасы геносемени. Гибель легиона казалось неизбежной.

Кемос и возрождение

III легион был спасён обнаружением своего примарха. Волей случая или мудростью Императора Великий крестовый поход достиг давно забытого Кемоса. То был мрачный и унылый шахтёрский мир, где надежды было мало, тяжёлый труд являлся нормой жизни, а упадок — судьбой изолированных здесь людей. Конечно, тяготы и лишения здесь были обычным делом, но, как многие замечают с кривой усмешкой, по сравнению с некоторыми другими примархами Фулгриму ещё повезло.

На этом унылом мире примарх вырос и возвысился. Фулгрим был бледнокожим и стройным, похожим на ожившую древнюю статую. Белые как пепел волосы спадали на красивое лицо, а в пурпурных глазах сверкала усмешка. Он с лёгкостью преуспел в войне, раздумьях, творчестве и работе. Люди уже десятки раз пересказывали подробности жизни Фулгрима и его влияния на Кемос, но для нас важнее всего одно — примарх стал маяком надежды для угасающего народа. При нём вернулись творчество, искусство и духовный рост, а разум и деяния Фулгрима позволили остановить упадок неплодородного мира и направить его пусть не к величию, но к лучшей жизни. Редко что-то прекрасное вырастает на каменистой почве, но примарх внушал стремление к величию.

Воссоединение отца и сына было тёплым, Кемос легко и охотно вступил в Империум, а скоро Император отдал Фулгриму его умирающий легион. Перед ним собралось лишь двести воинов. Их было так мало, что каждый нёс знамя роты, которая либо погибла, либо уменьшилась до горстки воинов. Но они стояли гордо и непреклонно, словно бросая вызов судьбе. Увидел ли Фулгрим отзвук борьбы Кемоса в своих выживших генетических потомках? Мы не знаем, но тогда он преклонил колени перед своим легионом. Когда примарх встал, то заговорил о судьбе легионеров, о том, как они должны сбросить былые тяготы и вознестись к высотам, куда другие не осмелятся. «Вы избранные Императора, его глашатаи, его воины, его дети, и это только начало!» Услышав слова Фулгрима, Повелитель Человечества переименовал III легион в Детей Императора, подтвердив декретом давно данное им имя. Армейская Коллегия Официо Милитарис в соответствии с изменениями выкрасила их доспехи в имперский пурпур. Гербом легиона стало когтистое крыло, а палатинская аквила — законным знаком исполнителей имперской воли.