Ересь Хоруса: Омнибус. Том IV (ЛП)

Возвращение Лоргара к XVII-му внешне не изменило натуру Легиона. Они сражались так же, однако внутри возвращение генетического отца преобразило Имперских Вестников куда более глубоким образом. Прежнего верного служения, преданности идеалу и победы уже было недостаточно. Причина сражения, то пламя, которое шаг за шагом ведет по пути истины — вот что стало всем.

Если победа была очевидна — а кто мог в этом усомниться, когда звезды и системы сотнями падали перед крестовым походом Императора — то подлинная победа измерялась не смертью и кровью, а тем, что несет в себе воин. Наивысшее значение имело то, во что он верит и какой след оставляет для человечества. Чувство повышенного рвения распространилось по XVII-му, словно пламя, как будто одно лишь присутствие Лоргара поднимало его сынов выше к свету.

Одним из ощутимых изменений, сопровождавших возвращение примарха Лоргара, стало увеличение важности церемоний. Закованные в черное череполикие вестники прежнего Легиона получили новые полномочия: следить за твердостью духа братьев-легионеров. Новоявленные капелланы должны были стать средоточием силы Легиона, словом и делом являя путь истины не только покоренным, но и держащим меч. Когда сжигали город или убивали людей, это делалось с обрядовой торжественностью. Капеллан ритуальными фразами возвещал о смерти врагов, развеивая над склоненными головами воинов пепел мертвых непокорных миров. В лексиконе XVII Легиона стали появляться новые слова и обороты, имевшие привкус пыли и благовоний Колхиды: апостол, атам, вероучение. Некоторые даже начали именовать опасные и отклоняющиеся образы мыслей словом, которое само исходило из тени забытой веры. Они называли подобное ересью.

Перемена заняла несколько десятилетий. XVII Легион был крупным даже до воссоединения с примархом, и Лоргару хватило ума не пытаться осуществить подобный замысел в один этап. Золотой примарх гениально обращался к сердцам людей, и его кампании за эти сердца были столь же изящны и обстоятельны, как то, что Фулгрим и Жиллиман делали на поле боя. Вера постепенно распространялась от брата к брату. Капелланы, новый авангард веры, понемногу меняли советы, которые давали братьям. Помимо прежней военной иерархии возникали новые организационные структуры — братства, которые, казалось, имели много общего с другими Легионами, но на самом деле служили распространению веры в рядах XVII-го. Отголоски этого грандиозного, но медленного обращения можно заметить в тех шагах, посредством которых Лоргар впоследствии совратит половину Легионов и втянет Империум во мрак, из которого некогда стремился их вывести.

Может показаться странным, что воины, ранее сражавшиеся во имя свержения богов, приняли такие же верования, однако тут не учитывается основная природа фанатиков. Внутри себя они нуждаются в основе, вокруг которой можно строить свой мир. Суть этого дела может меняться, пока их наполняет жар его пламени. Сердца XVII Легиона попали под власть религии, поскольку части из них всегда этого хотелось, а часть желала больше веры, чем рациональности.

Вторым фактором, позволившим Лоргару обратить свой Легион в веру о божественности Императора, являлась суть самого Великого крестового похода. Легионы сражались на бессчетных фронтах, несли потери и набирали новых рекрутов. При таком отборе ветераны перемешивались с новобранцами, и кровь иконоборцев из Имперских Вестников разбавлялась кровью с Колхиды, а затем и с десятков миров, расположенных на кровавой границе завоеваний. Среди сынов были те, кто никогда не видел света Солнца и не знал, каким был Легион раньше. Они принимали то, чему их учили, поскольку это была единственная предлагаемая истина. В случае же с уроженцами Колхиды вера в божественное укоренялась в каждой мысли с рождения.

Когда все было сделано, когда последний из Имперских Вестников принял истину, а последний из старых иконоборцев погиб, Лоргар закрепил свою победу последним ритуальным росчерком. Имперским Вестникам предстояло стать Несущими Слово. Для всего остального Империума, еще не знающего о перемене в XVII-м, это название отражало их роль в донесении Имперской Истины до всего человечества. Для Лоргара же это было подтверждением его предназначения: дать человечеству веру в бога, который стоит на его вершине.

Арифметика Веры

Тайная вера может быть искренней, однако в конечном итоге она не в состоянии удовлетворить одержимую душу. Великий крестовый поход достиг своего зенита, и перед Лоргаром предстали миры, которые привел к согласию его Легион: сломленные миры, жившие под ярмом чужаков, ведьм и веры в ложных богов. Миры, у которых теперь осталось лишь слабое утешение в виде единства со вселенной, где, похоже, не было ничего более великого, чем та истина, которая на их глазах разлетелась пеплом на ветру. Как мог он знать правду и лишать ее эти миры? По крайней мере, такова наиболее вероятная причина, по которой он заменил в своем крестовом походе рациональность верой.