Еретическое путешествие к точке невозврата

– Это рудничная коптилка, склянка с земляным маслом, в ней фитилёк и кремень с колёсиком. Моя работа! – с ноткой гордости пояснил гном. – Ни у кого такого нет, а я придумал! Он долго гореть может, только света даёт совсем чуть-чуть. Когда нас обыскивали, оружие забрали, а коптилку не нашли. Повезло…

– Ладно, – сказал Вольфгер, – показывай, где тут люк? Давай я тебя на плечах подниму, попробуй подтянуться.

Они подошли к люку и Вольфгер поставил Рупрехта себе на плечи, придерживая его за ноги. Увесистый гном долго возился в темноте, осторожно переступая на плечах барона, кряхтел, чертыхался, наконец, тяжело спрыгнул на пол.

– Ничего не выходит! Люк-то не закрыт, но там, оказывается, сверху ещё решётка есть, они её не заперли, а чем-то тяжёлым придавили, у меня сил не хватает её сдвинуть, все руки изодрал, не ухватишься толком.

– Сможешь меня на плечах удержать хоть немного? – спросил Вольфгер.

– Попробую… – с сомнением ответил гном.

Но барону тоже не удалось открыть решётку.

– Здесь не выберемся, – прохрипел он, сжимая ладонями пульсирующие виски. – Другого выхода нет? Ты всё осмотрел?

– Весь подвал облазил, да не по одному разу, даже стены простучал. Нет здесь второго выхода. Может, до утра подождём, когда за нами придут? Нападём на это мужичьё, перебьём их, да и все дела…

– Голыми-то руками? Ох, вряд ли… Получим арбалетный болт в спину или копьём в бок. А знаешь, что самое плохое?

– Что? – спросил Рупрехт, – у меня выбор этого самого плохого такой богатый, что я даже не знаю, что выбрать.

– Самое плохое, – не принял шутки Вольфгер, – это то, что, не дождавшись нашего возвращения, девушки, монах и Карл отправятся нас искать, и тоже окажутся в плену. Отца Иону и Карла убьют, а вот о том, что сделают с Утой и эльфийкой, я даже думать не хочу. Нет, надо выбираться отсюда, во что бы то ни стало.

– Надо, – кивнул гном, – кто бы спорил? Мне здесь тоже не больно-то нравится, вот только как?

– Когда я без памяти лежал, – задумчиво сказал Вольфгер, – у меня в голове что-то вроде бреда или кошмара крутилось, будто я сквозь стену пытаюсь пройти. Думаю, это неспроста, должен здесь где-то быть тайный ход.

– Ну, может, и должен, так ведь нету! – возразил гном, – я всё обыскал…

– Значит, это потаённый ход, такие бывают, я читал, – упрямо сказал Вольфгер. – ты какие-нибудь заклятия, открывающие ходы, знаешь?

– Я философ, а не ярмарочный колдун! – обиделся тот.

– Послушай, Рупрехт, – терпеливо сказал барон, – выбор у нас с тобой небогатый, и жить нам осталось всего-то до утра, если не сумеем отсюда выбраться. Скажи на милость, что мы теряем, если ты попробуешь открыть ход заклинанием? Я вот, например, ни одного не знаю, а то бы и просить тебя не стал. Ну?

– Ладно… – нехотя сказал гном, – я попробую. Только всё равно ничего из этого не выйдет, глупость какая-то!

– Давай-давай, пробуй, а я пока прилягу, голова никак не проходит…

– Только не смотрите на меня! Я не могу колдовать, когда смотрят, тогда уж точно ничего не выйдет!

– Я глаза закрою, – покладисто сказал барон, – только ты, уж пожалуйста, попробуй всё, что знаешь.

Вольфгер лёг на спину и, как обещал, закрыл глаза. Гном отошёл в сторону, уселся на пол, скрестив ноги, поставил перед собой коптилку и стал читать заклинания, время от времени делая руками странные пассы.

Вольфгер сначала прислушивался к его бормотанию, потом головная боль стала потихоньку стихать, и он погрузился в поверхностный тревожный сон.

Вдруг барон ощутил, что через опущенные веки пробивается свет. Он открыл глаза и рывком приподнялся.

– Что такое? Откуда свет?!

– Дык это… Кажется, получилось… – изумлённо пробормотал Рупрехт. – Вон оно, смотрите…

Вольфгер повернул голову и увидел, как в дальнем углу подвала постепенно разгорается тусклое, болотно-зеленоватое сияние, освещающее низкую дверцу с полукруглым решётчатым завершением.

– Откуда она взялась? – потрясённо спросил гном, – её же там не было, я смотрел!

– Потом будем рассуждать! – воскликнул Вольфгер и вскочил, – скорее, пока не исчезла!

Они подбежали к дверце, и гном дёрнул за кованую ручку. Дверь без скрипа открылась, за ней виднелся коридор.

– Ну? – сказал Рупрехт, – была, не была! – и шагнул из подвала. Вольфгер бросился за ним.

Перед беглецами лежал ход, выложенный тёсаными каменными плитами. Неровные стены переходили в сводчатый потолок, выход терялся в темноте. Вольфгер оглянулся и охнул: дверь, через которую они только что прошли, исчезла. На её месте была груда битого камня от пола до потолка.

– Расплющи меня предначальный молот, этому завалу лет сто, не меньше, – потрясённо сказал гном, дёргая себя за бороду, – мы же только что здесь прошли, как такое может быть?

– Магия! – ответил Вольфгер, – вот, что я тебе скажу. Пойдём, надо от греха выбираться отсюда.

– Постойте, господин барон, – сказал гном, придерживая Вольфгера, – пропустите меня вперёд. Здесь могут быть устроены всякие ловушки, я-то их увижу, а вы – нет. Кто знает, что эти ваши монахини тут понастроили…

– Вряд ли это построили монахини…

– А кто тогда?