Еретичка, ставшая святой. Две жизни Жанны д’Арк

Именно такую ситуацию мы наблюдаем в случае с канонизацией Жанны д’Арк, личность которой и связанные с ее появлением на политической сцене события по праву считаются одним из главных «мест памяти» не только французской, но и общеевропейской истории[10]. Значение ее феномена не меняется от того, идет ли речь о деконструкции уже сложившегося национального мифа или об уточнении элементов, составляющих национальную идентичность современных французов[11]. И в том, и в другом случае остается совершенно очевидным, что фигура Орлеанской Девы — плоть от плоти прошлого Франции, ее политической истории — не только средневекового, но и значительно более позднего периода, когда память о ней служила интересам самых различных, порой диаметрально расходящихся во взглядах группировок[12].

Вместе с тем, и это обстоятельство ни в коем случае не следует сбрасывать со счетов, для нас, людей XX–XXI вв., Жанна д’Арк является святой, в 1894 г. признанной Ватиканом Достопочтенной, в 1909 г. ставшей Блаженной, а в 1920 г., наконец, канонизированной официально. Таким образом, политическое прочтение ее образа на протяжении по крайней мере двух последних столетий пребывает в неразрывной связи с его сугубо религиозным восприятием. Именно так феномен Девы традиционно интерпретируется в научном сообществе, для представителей которого она остается прежде всего «святой конца XIX века»[13].

Ни в коем случае не пытаясь опровергнуть данное заключение, замечу, что само явление святости, тем не менее, принадлежит к категориям большой длительности (la longue durée): оно относится к разряду понятий, существующих на протяжении всего развития культуры, то становясь ее центром, то оказываясь в маргинальном положении. Иными словами, исследование процесса «превращения» того или иного конкретного персонажа прошлого в святого предполагает не только утверждение существования некоего исторического явления, не только описание событийной стороны дела, но в первую очередь попытку его рассмотрения в динамике — в развитии, которое совсем не обязательно при этом окажется поступательным.

Именно такой подход к изучению формирования образа святой Жанны д’Арк представляется мне наиболее актуальным. Прежде всего потому, что Орлеанская Дева была и остается единственной католической святой, осужденной церковным судом за ересь в 1431 г., реабилитированной в 1456 г. и официально канонизированной в начале XX в. Уже одно это обстоятельство вызывает исследовательский интерес и заставляет задуматься о том, что обстоятельства и условия формирования ее культа были в высшей степени неординарными, если не уникальными. Не менeе важным является и то обстоятельство, что XVI–XVIII вв. традиционно считаются в историографии периодом практически полного забвения Орлеанской Девы во Франции[14]. Рассмотрение ее истории через понятие святости, категорию большой длительности, позволит, с моей точки зрения, существенно расширить наши представления о восприятии Жанны д’Арк на разных этапах французской истории, восполнив явные пробелы в изучении данной проблемы и уточнив ее отдельные вопросы. Оно также позволит совместить в рамках одного исследования историю сложных связей и взаимодействия религиозных и политических идей, оказывавших влияние на понимание святости французами на протяжении нескольких веков.

Подобная постановка проблемы, впрочем, представляется мне актуальной не только в связи с современным состоянием дел в изучении эпопеи Жанны д’Арк (études johanniques). Так называемые агиографические исследования (исследования феномена святости и культов святых), имеющие давние традиции в западной историографии, в последние десятилетия выходят на совершенно новый уровень[15]. От в достаточной мере формальных описаний событийной стороны процесса (выяснения географических и временных условий бытования культов, создания биографий отдельных святых и публикаций их житий или откровений) историки постепенно переходят к использованию данного материала в историко-культурных, историко-социальных и историко-правовых работах, пытаясь через анализ представлений о святости оценить особенности ценностных (религиозных, политических и правовых) ориентиров в жизни людей той или иной конкретной эпохи. Что же касается отечественной науки, то здесь подобные исследования, долгое время остававшиеся практически под запретом, переживают в последние годы очевидный подъем, связанный не в последнюю очередь с изменением в отношении к религии и церкви в нашей стране, с все возрастающим влиянием этих последних на нашу повседневную жизнь, но вместе с тем — с возникновением новых или ревизией старых мифов о национальных святых и их роли в русской истории[16].