Еретик. Книга 2

Наталия Московских, Вера Золотарёва Еретик. Книга 2

‡ 1348 ‡

S’aimer pour nous est interdit

Impossible amour

Mais amour infini

S’aimer pour nous n’est pas permis

Indicible est l’amour

C’est ce qu’ils nous auront appris

E. Moire

Кантелё, Франция

Год 1348 от Рождества Христова

Случайно попавшая в пучок травы острая палочка уколола палец. Коротко и тихо ахнув, Элиза отдернула руку и присмотрелась к месту укола. Палец был цел.

«И хорошо», – подумала она, улыбаясь и невольно отвлекаясь от своего занятия, привлеченная красотой ясного утра. Недоплетенный венок из трав и тонких веревочек остался лежать у нее на коленях, покорно ожидая, когда его доделают.

Рени играла с котенком. Элиза замерла, увлекшись этим зрелищем. Сестра водила по деревянному полу хворостинкой, и зверек, которого она недавно нашла на улице, прыгал вслед за шорохом. Кошки искренне любили Рени – словно по волшебству, они приходили к ней, ластились и отвечали довольным урчанием, когда ее нежные руки касались их мягкой шерстки. Позволяя играть с собой, они просили взамен лишь немного угощения. В доме они при этом не селились, предпочитая приходить время от времени и играть с Рени, а после с истинной кошачьей вольностью уходить, куда им вздумается. Хотя если б кому-то из этих пушистых попрошаек все же всерьез взбрело в голову остаться надолго, никто из обитательниц дома никогда бы этому не воспротивился. Все трое – две юные девочки и женщина – относились к животным с большой любовью и никогда бы их не прогнали.

Глядя на сестру, Элиза невольно вспомнила тот день, когда ее матушка привела Рени к ним домой. Поначалу, увидев мать необычайно грустной, Элиза испугалась и приготовилась выслушивать плохие новости, но затем… затем из-за подола платья Фелис показалась маленькая рыжеволосая девочка, с интересом разглядывавшая все вокруг огромными сверкающими глазами, сжимая в руках небольшую сумку с вещами. В тот день Фелис со странной смесью тепла и тоски сообщила своей единственной дочери:

– Я свою сестру потеряла, но зато ты – сейчас обретешь.

И хотя Элиза любила и ценила уединение, такому прибавлению в доме почему-то совсем не воспротивилась: Рени сразу понравилась ей.

С того момента прошло уже несколько лет – Элиза сосредоточенно сидела, пытаясь подсчитать, сколько. Она не была уверена, что помнила правильно, но все равно ощутила себя очень взрослой. И недаром! Если б она не была взрослой, матушка не оставила бы ее приглядывать за хозяйством на целых два дня, пока сама совершает покупки в соседней деревне. Думая об этом, Элиза гордилась тем, как матушка доверяет ей, и не собиралась ее подвести.

Переполнявшая девочку гордость искала выход. Сидеть на месте было невыносимо: хотелось вскочить, начать делать что-то деловитое, важное, но Элиза рассудила, что взрослые не срываются с места ни с того ни с сего, а ведут себя сдержаннее и все обдумывают. Решив поступить так же, Элиза нетерпеливо поправила светлую косичку, и длина в который раз показалась ей непривычно маленькой. Волосы остригли совсем недавно. Скоро ей должно было исполниться десять лет, и матушка сказала, что после этого волосы лучше будет перестать стричь, потому что в них начнет накапливаться сила, которая очень нужна женщине, пока она растет. Элиза была совсем не против – длинные волосы казались ей очень красивыми, и она с нетерпением ждала, когда они отрастут.

От размышлений и наблюдений за игрой Рени ее отвлек прорезавший тишину летнего утра требовательный крик, донесшийся со стороны дороги:

– Эли-и-и-за!

Услышав этот голос, Рени картинно закатила глаза. Элиза, не обратив внимания на ее недовольство, тут же отложила венок на стол, вскочила и, широко улыбнувшись, побежала на улицу.

По самой границе между лесом и полем проходила широкая тропа, ведущая к лесному домику Фелис прямиком от графского особняка, минуя остальные дома, рассредоточенные к востоку.

Выйдя на улицу, Элиза разглядела вдалеке две фигуры. Одна была ей хорошо знакома, вторая – нет. Элиза с любопытством двинулась навстречу посетителям, гадая, кого привел с собой ее друг. Мальчик чуть ли не вприпрыжку бежал по тропе, нетерпеливо оглядываясь на свою спутницу, которая шла, на его взгляд, непростительно медленно. Элиза, напоминая себе о собственной взрослости, шагала неспешно, хотя ноги так и просились помчаться вперед.

Наконец расстояние сократилось настолько, чтобы можно было рассмотреть спутницу мальчика. Элиза прежде не видела ее, поэтому особенно ею заинтересовалась.