Еретик. Войны мертвых

С тоской в усталых глазах, Эльза отпустила голову Вампира. Ангус, слегка прихрамывая, проковылял к ним.

‑ Да, Барон Ангус, подойдите поближе, Вам будет, чему научиться. Гаро, ты тоже.

‑ Вы не говорили, что владеете Путем Крови, ‑ сказал Ангус.

‑ И Вы никому об этом не расскажете. Поверьте, так будет лучше для всех. А теперь, начнем.

Бледные пальцы Сареса вонзились в рану Бральди. Его тело тут же затрясло, словно скрученное предсмертной судорогой. Хозяин дома продолжал погружать руку все глубже в плоть Вампира, кровавый пот выступил у него на лбу. Тем не менее, Бральди уже не выглядел так скверно. Кожа наливалась жизненными силами, волосы из тонких седых лохм превратились густые черные пряди.

Бральди открыл глаза, и закричал от невыносимой боли. Вены его вздулись, на руках отросли когти.

‑ Потерпите немного, мой друг, ‑ прошептал Сарес, ‑ скоро все закончится. Боль пройдет, только держитесь.

Рев Бральди становился все надсаднее, и Ангус с ужасом отпрянул от него. Не осознавая себя, Гость превратился в Зверя, и лишь Сарес не шевельнулся. Маленький Гаро спрятался за спину своего отца, ощерив острые клыки. Он был явно не готов к тому, что произошло с ним за весь день.

Лапы зверя принялись со свистом рассекать воздух, не в силах задеть дрожащего от напряжения Сареса. Огромная летучая мышь билась в припадке, заполняя оглушительным воплем все пространство святилища.

‑ Вот… и… все! ‑ выдохнул Барон, оставив мученика в покое.

Бральди опал, водя затуманенным взором по столпившимся подле него сородичам.

‑ Теперь, он Ваш… ‑ сказал Ангус.

‑ Нет, Барон, ‑ ответил Сарес, смахнув наползающую на глаза багровую пелену. ‑ Даже если бы захотел, не получилось бы. Вся его кровь внутри него. Через пару часов должен прийти в себя.

‑ Но как?!

‑ Он гораздо древнее, чем Вы думаете, мой дорогой Ангус. Архимаг Зеин возложил на него большие надежды. Думаю, он их оправдает. Уж простите, я не могу игнорировать послание Вашего дяди.

‑ Вы же сохраните это в тайне? ‑ спросила Кларисса.

‑ Конечно, госпожа. Этот секрет умрет вместе со мной. Правда, это случится очень не скоро. А теперь, возьмите его на руки и идите за мной. Нам предстоит тяжелый путь. Гаро, ты готов к охоте?

‑ Да, отец, ‑ разразился хриплым басом Баронет. Зверь овладел и им, и теперь в нем уже нельзя было узнать того мальчика, что кормил свою птицу и капризничал, не желая съесть поданного на обед змея.

‑ Возьми этот кинжал, он тебе еще пригодится. Когда наш гость очнется, мы вернем его в целости и сохранности.

Сарес повернулся к двери. Зачарованное кровью дерево со свистом рассыпалось в труху. В тусклом свете фонарей блеснули глаза фигур в мантиях.

‑ Ну сколько можно! ‑ зарычал Сарес.

‑ Стойте! ‑ выкрикнула Кларисса. И очень вовремя. Силуэты вошли внутрь святилища Первого, и в тусклом свете звезды‑креста Барон разглядел нежданных гостей.

И коленопреклоненно опустился на землю.

‑ Похоже, мы немного опоздали, Молох, ‑ сказала женщина в фарфоровой маске, выйдя из‑за спины жуткого вида волшебника.

‑ Архимаг Молох, ‑ сказал Сарес, ‑ приветствую Вас в моем доме. И вас, господа чародеи. Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах.

Глава 18 Взывая к Богам

Бесконечность. Круговорот жизни и смерти. Падает желудь, ему негде прорости и окрепнуть. Но в этом нет ничего плохого ‑ он станет пищей для будущих деревьев. Они пустят свои корни вглубь напитанной прахом земли, и их нежные стебли разрастутся до самых небес. Благо, не так до него и далеко. Только ветку протяни.

‑ Фалкор, ты как? ‑ спросил Кин, впившись когтями в крону.

‑ Ты не представляешь, Кин, что такое ‑ жить, ‑ прогудел шаман.

Огромное дерево, перебирая мощными корнями, шагало через бескрайнюю пустошь. Рядом с ним шла ватага Фералов. Закутанные в шкуры, они держали свое оружие наготове. Их взгляд то и дело скользил на сплетение коры, разбитое трещиной на подобии человеческого рта.

‑ И на что же это похоже? ‑ спросил огромный пес ‑ смешной наездник на абсурдном скакуне.

‑ Это… Ты помнишь, как бьется сердце?

‑ Смутно.

‑ Представь, что весь мир ‑ вся вселенная ‑ это одно большое сердце. Оно сжимается и разжимается. Сжимается ‑ и умирает. Разжимается ‑ и оживает. И так все время, от начала и до конца.

‑ А у вселенной есть конец?

‑ Он есть у всего, Кин. Начинается одно, заканчивается другое. Может, это не то бессмертие, чем страдали мы, но такое… бесконечное. Как у Светлого Лика.

‑ Разве он может умереть? ‑ усмехнулся оборотень, едва не свалившись, когда могучий корень запнулся об огромный валун. ‑ Эй, по тише!

‑ Прости, я задумался, ‑ прогудел дуб. Еще несколько желудей со звонким стуком скатились по стволу, впившись в серую плоть земли. Сколько их уже выросло на его голове ‑ не сосчитать. Неужели Светлый Лик настолько напитал его своей силой, что ростки могут плодоносить даже в таких негостеприимных краях? ‑ Знаешь, ведь Светлый Лик явился нам не просто так.

‑ Прости, Фалкор, но это и хобу понятно, ‑ сказал Кин. ‑ Одного я не пойму, куда мы идем теперь?

‑ На север, Кин.

‑ На север? Это же так далеко от Рощи.