Еретики и заговорщики. 1470–1505 гг.

Князь Владимир Андреевич и Боброк Волынец в засаде. Лицевой летописный свод

Разумеется, было бы наивно представлять всех выезжан бессребрениками, которые переходили на московскую службу, исключительно движимые патриотическими убеждениями и приверженностью православной вере. С другой стороны, если бы князья Западной Руси, размышляя над своей дальнейшей судьбой, исходили из меркантильных соображений, то чаша весов, скорее всего, качнулась в сторону Литвы.

Королевские «привелеи» 1387 года освободили литовское шляхетство почти от всех государственных повинностей, закрепляли за ним право распоряжаться и передавать по наследству свои владения и имущество, выдавать дочерей замуж без санкции верховной власти — невиданная вольность для подданных московского государя. Городельская уния 1417 года закрепила привилегированный статус за литовскими боярами при условии перехода в католичество. Постепенно дискриминационные меры в отношении православных феодалов отменялись, однако сохранялся запрет для некатоликов занимать важные государственные должности. В 1447 году права феодалов закреплялись новыми обширными «привелеями».

Если бы западнорусские князья отказались от православия, нет сомнения, что они вошли бы в элиту Речи Посполитой наравне с Радзивилами, Сангушко и другими могучими магнатами. Яркий тому пример — князья Вишневецкие. Как и у восточных соседей, в Литве административные функции от удельных князей постепенно переходили к государевым наместникам, но переезд в Москву никаких особых выгод в плане расширения властных полномочий выезжанам не сулил. Никакого роста привилегий в Московской Руси не отмечалось. Напротив. Как отмечает В. Б. Кобрин, уже к середине XIV века власть великого князя по отношению к своим боярам была достаточной для того, чтобы конфисковать у опального боярина владение и не возвращать его даже после примирения. При Иване Васильевиче князьям запрещалось передавать свои вотчины кому бы то ни было без ведома великого князя. Следует признать, что верность Православной церкви и осознание того, что Москва по праву претендует на роль собирателя русских земель, являлись главными причинами, побуждавшими западнорусских князей искать покровительства московского государя.

Не всегда судьба выезжан на московской службе складывалась благополучно. Князь Иван Лукомский в 1473 году выехал в Москву. Двадцать лет спустя его казнили за участие в заговоре против великого князя Ивана Васильевича. По оговору Лукомского другого служилого князя — Федора Бельского — обвинили в намерении вновь уехать в Литву, его арестовали, сослали в заточение в Галич, а владения конфисковали. Лишь через четыре года (в 1497-м) Бельский был освобожден и, как ложно оговоренный, осыпан великокняжескими милостями: Иван III в качестве своеобразной морально-материальной компенсации за незаслуженное наказание женил его на племяннице — княжне Анне Васильевне Рязанской. Но прискорбные случаи, вроде казни Лукомского или опалы Бельского, не остановили ни Трубецких, ни Глинских.

Были и те, кто из Москвы бежал в Литву. Но, во-первых, это были прямые мятежники против государя, вроде удельного князя Ивана Можайского, а во-вторых, никогда им не удавалось перейти на службу со своими вотчинами. На новой родине они не занимали высших воеводских и административных постов, и весь смысл их пребывания в Литве сводился к планам реванша и пестованию заговоров. Никому из московских эмигрантов не удалось закрепиться в литовской элите.

Великий князь не зря привечал знатных перебежчиков. Приток эмигрантов из Литвы способствовал резкому усилению военного потенциала Москвы, отмеченному еще в середине XIV века. Это усиление можно проследить на примере трех походов литовского князя Ольгерда на Москву. В ходе первого нападения, имевшего место в 1368 году, москвичам не удалось организовать достойный отпор противнику — не узнали своевременно о подходе литовцев, смогли собрать только сторожевой отряд, который был разгромлен. Ольгерд беспрепятственно подошел к Москве, но не осмелился штурмовать недавно отстроенный каменный Кремль. В 1370 году Ольгерд уже столкнулся с успешной обороной Волока Ламского, к югу от Москвы великий князь успел собрать внушительную рать, которая стала угрожать войску Ольгерда с фланга и вынудила его отступить из московских пределов. В 1373 году московское войско и вовсе разбило передовой отряд Ольгерда и тверичей, после чего враждующие стороны посчитали за благо разойтись с миром.