Эргай. Новая эра земли

— А как же твои мега-важные дела? — спросила удивлённо.

Но улыбки всё равно скрыть не смогла. Ведь меня, кажется, приглашали на свидание, а в наших странных отношениях свиданий ещё точно не было.

— Дела подождут, — улыбнулся Алишер, но я всё равно ощущала за его улыбкой тень беспокойства.

— Что-то не так? — спросила, подойдя ближе.

И как ни странно, он ответил правду:

— Хочу поговорить с тобой.

— Будешь отвечать на мои вопросы о собственном прошлом? — спросила недоверчиво.

— И не только, — кивнул Гай. — Но об этом потом.

Таким образом, после традиционного уже семейного ужина мальчики отправились играть с Каста во дворе, а мы с Алишером забрались на мансардный этаж этого шикарного дома, где имелась комната со стеклянной крышей. Здесь же располагался и большой камин — настоящий, не электронный. Вот только разводить огонь снова, как и в старые добрые времена, пришлось именно мне.

— Али, ты боишься огня, — проговорила я утвердительно. — Это кажется… странным.

— Я не боюсь огня, — отмахнулся он, удобно разместившись на брошенном на деревянный пол толстом одеяле. — Просто у меня крайне гадкие ассоциации с пламенем. Сам огонь ни в чём не виноват, но я предпочитаю с ним не контактировать.

— Почему?

Он явно собирался в очередной раз уйти от ответа, но, поймав мой взгляд, только обречённо вздохнул.

— Саш. Ты. наверное, не знаешь, как казнят тех, кто совершил преступление против Союза. Изменников, предателей, самых опасных диверсантов?

Я отрицательно мотнула головой. Как-то не вдавалась в подробности. Думала, расстреливают из конгайтов, или что-то вроде того.

— Их сжигают. Показательно. В стеклянных камерах, — ровным тоном сообщил Алишер. — Эта участь ждала и меня, но к счастью мой приговор изменили на более мягкий. Вот только некоторые казни я видел своими глазами. В том числе и то, как казнили Мирель. После того дня мне совсем не хочется приближаться к огню.

Я сглотнула. Потом медленно отошла от разгоревшегося камина, опустилась на одеяло рядом с Алишером и, сама себя не понимая, крепко его обняла. Он тоже прижал меня к себе, коснулся губами виска и нехотя отстранился.

— Спрашивай, — сказал, поймав мой взгляд. — Вижу же, что тебя одолевают вопросы.

— Как ты оказался в рядах «Защитников свободы»? — выдала я первое, что пришло в голову.

— Пошёл за Мирель, — ответил он, отвернувшись к камину.

Что странно, но смотреть на пламя Алишер на самом деле любил, помню, когда мы с ним познакомились, он именно этим и занимался.

— Мы с ней встретились как раз после того, как я закончил обучение, — продолжил Гай, откупоривая бутылку и разливая по бокалам красное вино. — Это произошло на одном курорте. Она сама со мной познакомилась, закрутились отношения, и я не успел опомнится, как уже назвал её своей невестой. Родители и Элиот были от неё в восторге, а Рис вообще, как оказалось, умудрился влюбиться в мою девушку по уши. Для свадьбы мы с ней были слишком молоды: мне почти двадцать, ей — девятнадцать. Потому она пока оставалась в статусе невесты, но жили мы вместе. А потом Мирель призналась, что уже несколько лет состоит в рядах сопротивления. И говорила об этой организации так сладко, будто там одни ангелы и творят они исключительно добро.

— И ты ей так просто поверил? — спросила, сильно в этом сомневаясь.

— Нет. Но уважал её мнение. Даже позволил показать мне её мир. И она показала, как эти благодетели не дают союзным строителям снести жилой квартал бедноты, чтобы возвести там центр развлечений. Показала, как они учат местных не особенно развитых жителей обращаться с оружием, чтобы защититься от самоуправства военных. — Гай махнул рукой и добавил: — Дело было на Сиамире — там цивилизации даже до Земной далеко, но коренного населения очень много. При этом планета обнаружена давно, но разрешение на благоустройство было получено всего лет пятнадцать назад. В общем, лакомый кусочек для тех, кто желает выгодно вложить деньги. Много морей, климат тёплый, мягкий. Особых катаклизмов не бывает. Ну и, конечно, в Совете не смогли договориться, кому именно отдавать права на застройку. Официально это решает наместник, но его там не было. А те, кого назначали, с ситуацией не справлялись. Тогда-то тот, кто финансирует «Защитников свободы», и решил, что самое время прибрать к рукам Сиамиру.

— Что было дальше?

— Гражданская война. Да таких масштабов, что лучше тебе не знать. Но это позже, а когда я прибыл туда впервые, всё выглядело вполне приятно. И мне на самом деле захотелось помочь местным жителям. Поучаствовать в их жизни, тем более что даром своим я тогда уже овладел в совершенстве. Чувствовал себя поистине всесильным. Служить в армии не хотел, к делам по управлению родной планетой не тянулся. А тут, представь, подвернулся случай стать героем для целого народа. Этаким освободителем. К тому же, там никто мой дар не ограничивал.

— То есть ты остался в рядах сопротивления.