Эргай. Новая эра Земли

– Ну, а ты? – спросила я, глядя в спокойные глаза Риса. – Эмпатия – это, конечно, хорошо. Но я почему-то сомневаюсь, что это все, на что ты способен.

Он ухмыльнулся, взглянул на закрытую дверь, откуда должна была появиться предводительница этого балагана, и все же ответил:

– Саш, я и правда способен на многое. И ты зря недооцениваешь эмпатов. Ведь люди, по сути, состоят из эмоций. А мне по силам заставить их чувствовать то, что нужно мне.

– Но ведь не все поддаются воздействию.

– Не все, – кивнул Дарис и, приобняв меня за талию, склонился к уху и тихо добавил: – Но тех, кто достаточно силен, чтобы противиться чужому воздействию, очень мало. Их – единицы. И если говорить совсем честно, тогда, в день нашей встречи в исследовательском центре, ты немало меня удивила.

– То есть ты еще до проверки знал, что у меня большой потенциал? – спросила я, повернувшись и снова заглянув ему в глаза.

На самом деле, за все время нашего общения мы еще ни разу не поднимали тему того дня. Но сейчас я чувствовала, что Рис готов сказать если не всю правду, то хотя бы ее часть.

– Как ты вообще попал туда? Что делал там? Почему тебя отпустили, не поймали? Каким образом меня удалось выкрасть?

Он усмехнулся и, приложив палец к моим губам, заставил замолчать.

– Тише, Саш. Даже удивительно, как долго в тебе копились эти вопросы. Хотя раньше я бы и не стал отвечать. Но теперь между нами многое изменилось.

Это явно был намек на вчерашнюю ночь, но я предпочла сделать вид, что не понимаю, о чем он говорит.

– И все же?

– Скажем так, я могу почувствовать предполагаемый потенциал и даже примерно определить предрасположенность человека. Потому иногда выбираюсь на вот такие проверки, чтобы найти подходящих нам людей.

– И тебя пропускают на территории центров?! – выпалила я удивленно.

– Я сам себя пропускаю, – самодовольно бросил Дарис. – Это несложно. Охранники – тоже люди, и на их эмоции легко влиять. Можно даже отключить восприятие реальности… ненадолго. Но этого времени хватит, чтобы пройти незамеченным куда угодно. А сделать так, чтобы люди не обращали на тебя внимания, – еще проще. Так и было в день нашей встречи. По сути, все, кто сидел с тобой в фойе, были под воздействием. Они меня просто не видели. А вот ты увидела, да еще и услышала мой ответ. Тогда, Саш, я и решил, что обязательно тебя заберу.

– А камеры? Датчики? – продолжала недоумевать я.

– У нас есть одно устройство, которое делает носителя невидимым для любых приборов. Оно попросту отражает посылаемый с них сигнал.

– То есть получается, что ты можешь даже в штаб войск Союза пройти незамеченным?

– К сожалению, нет, – ответил он, чуть скривившись от досады. – Среди их руководящего состава слишком много людей, невосприимчивых к влиянию эмпатов. То есть, если я сам туда сунусь, меня быстро поймают.

– И что сделают? Чем вот лично тебе это грозит?

– Мне? – удивленно спросил Рис. – А чем, по-твоему, я отличаюсь от других? Получу наказание по полной программе.

– Ты ведь не с Земли.

– Ну и что? Законы Союза едины для всех.

– А откуда ты, кстати? На какой планете родился? – как-то раньше мне и в голову не приходило об этом спросить.

– На Элтарусе, – ответил он.

– Где-то я уже слышала это название, – проговорила я, стараясь откопать в глубинах памяти, что о ней знала.

– Это довольно большая планета из первого круга объединения Союза. Она чем-то похожа на Землю. Только воды у нас еще больше, а материков всего три. И знаешь, я уверен, что тебе бы там понравилось. Возле дома моих родителей просто шикарные пляжи.

Он говорил с улыбкой, но во взгляде отражалась тоска. На самом деле, Рис уже несколько раз в наших беседах заикался про свою семью. Тут и дурак бы понял, что мой друг скучает по родным, которых оставил. Я знала, что у него есть два старших брата, что отец постоянно был занят и на младшего сына внимания почти не обращал. Но вот когда однажды спросила, как Рис примкнул к «Защитникам свободы», он отмахнулся и сообщил лишь, что пришел к ним сам.

Мне было известно, что сделал он это семь лет назад. Получалось, что тогда ему едва исполнилось семнадцать, и скорее всего с ним сыграл злую шутку юношеский максимализм. А может, захотелось подвигов, борьбы за идею или еще каких-нибудь других глупостей. Сейчас же Рис просто прирос к этой организации корнями, и я сильно сомневалась, что хоть когда-нибудь он сможет покинуть ее ряды.

От беседы нас отвлек звук резко распахнувшейся двери, причем та дернулась так резко, что громко ударилась о стену. Но вошедшая внутрь Джен не обратила на случившееся со створкой никакого внимания. С невозмутимым видом она прошагала вперед и остановилась только в самом центре этой большой комнаты. Выглядела наша предводительница почти обычно: темные волосы собраны в низкий хвост, пиджак строгого брючного костюма застегнут на все пуговицы, на туфлях ни единой пылинки, на лице идеальный макияж. И только ее обычно равнодушные глаза сейчас метали молнии.

– Друзья, – начала она, бегло осмотрев собравшихся.