Эргоном: Опричник среди теней

Мне пришлось несколько минут гнать вправо, отчаянно надеясь, что воронка не двинется туда же. Наконец, мы добрались до конца смерча. И тут он метнулся в сторону — словно ждал, пока мы проедем.

Четвёртый вращающийся столб был далеко слева, так что мы просто катили по прямой на всех парах, пока не добрались до пятого. Его метало из стороны в сторону, поэтому я предпочёл сделать большой крюк, чтобы избежать столкновения с ним.

Последний торнадо был гораздо меньше остальных. Мы промчались мимо него в сотне метров.

Марта с облегчением откинулась на спинку кресла. Пешковы что-то щебетали, но из-за оставшегося за спиной рёва я не мог разобрать ни слова.

Постепенно грохот начал удаляться и стихать. Воронки становились всё меньше, но одно воспоминание о том, как мы мчались между ними, рискуя стать добычей торнадо, вызывали мурашки.

Как ни печально, только три броневика, считая наш, смогли вырваться. Остальные исчезли в гигантских столбах, удаляющихся на северо-восток.

А через несколько часов тени стали резкими и глубокими, свет солнца густо-золотым, а небо — ярко-синим. Солнце клонилось к закату. Но это были ещё не сумерки.

Пока мы ехали, я то и дело машинально поглядывая на часы. Стрелки неумолимо совершали круг за кругом, приближая вечер.

Когда раскалённый шар коснулся нижним краем горизонта, мы, наконец, увидели впереди тонкую тёмную полоску. Это был лес, окружавший Камнегорск!

Глава 33

С одной стороны, меня это обрадовало. С другой, ехать было ещё долго, и за это время вполне могли начаться сумерки. Гули, конечно, дневной свет почти не выносят — если только они не пленены золотой иглой Малика — но теоретически появляться не в ночные часы могут. Хоть это и причиняет им страдания.

Примерно через полчаса Марта обратила моё внимание на одинокую фигуру всадника, показавшуюся справа. Человек остановил коня метрах в двухстах от нас и смотрел, пока мы не проехали мимо. Одет он был то ли в балахон, то ли в плащ, и широкополую шляпу. Когда мы оставили его позади, он тронул поводья и поехал дальше.

— Не думал, что есть смельчаки, путешествующие по Пустоши в одиночестве, — проговорил я.

— Вряд ли он один, Ваше Сиятельство, — отозвалась Марта. — Скорее всего, это разведчик.

— Чей?

— Одной из банд.

— Странно, что он на лошади.

— Ну, не у всех есть тачки. В Пустоши немало мародёров, которые ездят на животных.

Вскоре я позабыл о всаднике, так как мы подъезжали к лесу. Спустя четверть часа по обе стороны равнины — или, вернее, большой просеки — начали появляться деревья, затем — рощи, а потом пошёл сплошной зелёный массив.

Не прошло и получаса, как впереди на поле появились гули. Они выходили из зарослей с обеих сторон и устремлялись к нам. Правда, двигались не так быстро, как во время ночной атаки на Камнегорск. Я бы даже сказал, что они казались вялыми. Видимо, из-за того, что солнце ещё не зашло за горизонт, и половина его торчала над кромкой леса, пронзая воздух острыми золотыми лучами. Те гули, которых удавалось пленить, тоже не отличались резкостью. Я вспомнил школьные тренировки, во время которых твари были довольно медлительны.

Пока мы ехали, Падшие насчитали около сотни гулей. И, похоже, пополнения не предвиделось. Зато среди тех, что выползли из леса, было два аль-гуля. Их длинные белые волосы колыхались, как щупальца медуз, испуская призрачное свечение.

Эта парочка не предводительствовала отряду, а, скорее, гнала его на машины. Видимо, сотня — это все, кого им удалось заставить выбраться из-под сени деревьев, чтобы атаковать нас.

— Заправляйте огнемёты бензином, — сказал я. — И выпускайте дронов. Мы должны прорваться.

Когда гули подобрались достаточно близко для прицельной стрельбы, застучали пулемёты. Они были заряжены обычным свинцом, так что целились по ногам. Очереди отрывали тварям конечности, и те падали. Правда, почти сразу вставали, но дальше передвигались уже совсем медленно, ковыляя и помогая себе руками. Такие раненые монстры быстро отставали и уже не представляли опасности.

Взмывшие в воздух дроны тоже атаковали гулей. В основном, ракетами, которые, как и пулемёты, лишали тварей конечностей, и те оставались позади.

По тем, кто умудрялся подобраться слишком близко, палили из огнемётов. Охваченные пламенем гули теряли способность видеть, вдобавок, испытывали боль и начинали кататься по земле, чтобы сбить огонь, но бензин продолжал весело гореть, пожирая плоть чудовищ.

Мы неслись по равнине, не снижая скорости, изрыгая пламя и свинец, но через четверть часа стало ясно, что боеприпасы закончились. Один броневик ещё вёл стрельбу, но её хватило всего на несколько минут. Дроны тоже израсходовали всё, что у них было, и вернулись.

Впереди виднелись стены Камнегорска, но до них оставалось ещё несколько километров.