Эрийская маска

Следующее. Всем вам выдали расписание занятий. Первое время упор будет сделан на общеобразовательные предметы. Ваше будущее – работа с магией. Но сейчас некоторые студенты с трудом могут читать и писать. Поэтому вам будут преподавать имперский язык как официальный, основы математики, химии, физики, геометрии, анатомии. Для некоторых это станет простым повторением и систематизацией знаний, для других – тяжелой учебой с первых дней. Все это вам понадобится, и очень скоро, как только начнутся специальные предметы. Первая неделя уйдет на раскачку, привыкание, но со следующей недели будете заниматься по шесть – восемь часов в день. Для хорошего усвоения необходимо и три-четыре часа домашних занятий. Отличная успеваемость – в ваших же интересах. Если при записи заклинания вы перепутаете вправо-влево, плюс-минус, то это может стать последней ошибкой в вашей жизни.

Декан помолчал, вглядываясь в лица притихших студентов, потом улыбнулся:

– Все не так страшно. Вскоре вы привыкнете и потом будете вспоминать годы учебы как лучшее время своей жизни!

Декан поклонился и ушел, а в аудитории установилась тишина. Каждый думал о своем. Мы с Сэдриком тоже. Первым сформулировал наши чувства Сэдрик:

– Ну и влипли! Заниматься магией – с этим я почти смирился, но на два года превращаться в школяра?! – Он вздохнул.

Первая лекция, судя по расписанию, должна быть в другой аудитории, общей для всего курса, и студенты потянулись на выход. Новая аудитория оказалась гораздо больше. Студенты потихоньку подходили и размещались по партам, амфитеатром окружающим кафедру в центре. Вскоре стала заметна и интересная деталь. Специально или нет, но парты делились на три сектора. Невольно студенты тянулись к тем, кого они хоть немного знали. И вскоре вокруг нас сидели в основном «маги», во втором секторе – преимущественно парни, в третьем – почти одни девчонки. Сэдрик, внимательно следивший за этим сектором, вдруг ткнул меня локтем в бок:

– Нико, мы ведь уселись по факультетам! Смотри, девчонки, скорее всего, лекарки. А парни – с военного факультета. Надо будет в следующий раз пересесть к лекаркам, куда-нибудь в середку…

Потом долго и внимательно рассматривал «военных». Тут было на что посмотреть. В основном это крепкие парни с серьезным выражением лица. Попадались вообще старые – лет тридцати. Мысли Сэдрика сделали новый зигзаг, и он склонился ко мне:

– Нико, а ведь мы можем перевестись на военных. Магия мне даром не нужна, а вот выучиться на военного – самое то! Достаточно плохо учиться, и нас турнут с магического факультета, декан ведь говорил.

– Если плохо учиться, то могут выгнать вообще! И барон сильно расстроится.

Сэдрик помрачнел:

– Да, отец расстроится. Слушай, а если по обычным предметам учиться хорошо, а на магию забить?

– Тогда, может, и получится. Только декан говорил, что заниматься придется часов по десять – двенадцать в день.

Сэдрик снова помрачнел:

– Ну и влипли!

«Влипли» – не то слово. Если я на лекциях первое время слушал вполуха, просто повторяя знакомое, то у Сэдрика домашние знания кончились быстро. Сначала он не придал этому значения. Мы, по его настоянию, пересели к лекаркам, и Сэдрик усиленно пытался познакомиться с окружающими девчонками. Но на него только шикали – все старательно строчили лекции. А когда на очередном уроке мне поставили пятерку, а ему – двойку, для него это стало… Даже не знаю, с чем сравнить. Весь день он ходил мрачный, а вечером решился на разговор.

– Нико, – начал он, – сегодня мне поставили двойку!

Можно подумать, что для меня это новость.

– Я не могу учиться хуже, чем ты! Тебе всего шестнадцать, а мне уже двадцать! Мне, – он замялся, – неудобно. И перед тобой, и перед отцом.

Сэдрик снова замолчал, потом все-таки выдавил из себя:

– Нико, помоги мне с учебой!

– Как?

– Я заметил, что многое, о чем нам рассказывают, тебе знакомо или ты быстро разбираешься. Вот и объясни мне, что знаешь…

После этого моя жизнь стала совсем… тяжелой. В Академии надо старательно записывать лекции. Сэдрик писал торопливо и частенько не мог прочитать то, что сам же и написал. Поэтому предпочитал дома учиться по моим конспектам, да еще и ворчал, что некоторые вещи расписаны недостаточно подробно. Обед, небольшой отдых и снова учеба. Сначала мы читали самостоятельно, затем я все заново повторял, проверяя и объясняя задание Сэдрику. После этого времени оставалось только поужинать и лечь спать. Оценки у обоих стали заметно лучше, но я все чаще задавал себе вопрос: «Зачем МНЕ все это надо?!»

Объемы знаний, что нам давали на лекциях и практических занятиях, нарастали, как снежный ком. Четыре пары в день – это вообще-то многовато. От непривычного неподвижного сидения у меня даже спина побаливать стала, и первому уроку физкультуры я обрадовался как возможности хоть немного размяться на законных основаниях. Тем более что условия были созданы самые подходящие. Всем выдали спортивную форму, состоящую из свободных штанов и куртки с поясом. Мне такая форма привычна, а вот остальные рассматривали ее с недоумением.