Эрика. Путь сквозь завесу

Я говорила ей про первые годы обучения, про то, как нашла верных друзей, и про то, сколько раз стояла, опустив глаза, в кабинете директора слушая очередной выговор, и сколько раз писала объяснительные на те, или иные жалобы. Чем больше я рассказывала, тем выше поднимались брови эльфийки. А в какой-то момент, она даже перестала записывать, и просто сидела и слушала. А я продолжала рассказывать.

Про парней, которые так и не добились от меня взаимности, про романы о любви, и про все, что было у меня в этой жизни. Иногда Лилия переспрашивала непонятные для нее моменты, и я охотно давала разъяснения. Больше всего ее интересовала Столетняя Война, и уничтожение Дайренора. Я честно рассказала все, что знала на эту тему.

Чуть больше ста пятидесяти лет назад, почти все столицы Верхних Миров одновременно атаковали маги-отступники и, до сих пор не понятно каким образом объединившиеся с ними, поглощающие силу. Дальше были паника и разруха, страны стали объединяться между собой, создавались армии магов.

Подробности самой войны я знала мало, но вот о последней, решающей битве – достаточно.

Правитель Дайренора, Карл, из рода Милоре Терст, потеряв почти всю свою семью, кроме дочери, решил пожертвовать собой ради спасения Верхних Миров. Поэтому он за два дня телепортировал всех оставшихся жителей своей страны на территории Силании и Ронгарна, а сам, отправив всем отрядам выживших магов письма, с планом действий для них, отправился в свою столицу. Никто так и не понял, что же он такого сделал, что на него, как пчелы на мед, отовсюду стали сползаться отступники и поглощающие. Начался бой. Что конкретно там случилось, я не знаю, но говорят, что Карл пожертвовал собой, ради уничтожения врагов. Его жертва не пропала даром – войну мы выиграли. Но все равно, даже сейчас, есть несколько групп выживших и жаждущих мести отступников. Их периодически находят и казнят на центральной площади нашей столицы.

Закончив свой рассказ про войну, я посмотрела на эльфийку. Она сидела, глядя куда-то мимо меня, нервно стуча отполированными ноготками по поверхности стола. Потом, чему-то кивнув, встала и быстро вышла из комнаты. И что это значит? Про детство мое она слушала, про учебу и войну тоже, а как же то, как я попала в ванную наследника? Ну вот, а я только нормально сформулировала, как это внятно объяснить…

Спустя минут десять Лилия вернулась, и не одна – с ней был молодой рыжий мужчина среднего роста. Понять кто он такой, не составило для меня никакого труда – абсолютно острые зубы, которые он продемонстрировал при приветственной улыбке, и вертикальные зрачки глаз, могли говорить только об одном – оборотень. Но зачем она его привела? Показав ему рукой на стул, и дождавшись пока он сядет, эльфийка снова посмотрела на меня.

– Эрика, это господин Данте, пожалуйста, повтори для него все то, что мне рассказала.

Так вот зачем он ей! Оборотней невозможно обмануть! Они чувствуют ложь, фальшь и любые проявления обмана. Лилия просто не поверила не единому моему слову, вот и привела проверяльщика.

– Откуда мне начать? – спросила я, обиженно глядя на эльфийку.

– Сначала. – ушастая так сильно сжала в руках спинку стула, что костяшки ее пальцев побелели, а спинка подозрительно скрипнула. Интересно, почему она так нервничает? Только потому, что мне не верит, или на это еще есть причины? Ну, раз просит рассказать сначала, так расскажу сначала – мне не трудно.

– Родилась я в начале лета…

– Нет! – перебила меня Лилия.– Расскажи, пожалуйста, про войну.

И я рассказала. На этот раз повествование далось мне гораздо легче, все-таки я на эльфийке потренировалась, и теперь получилось даже чуть подробней и складней. Закончив, я замолчала, и кивнула оборотню, мол, все, на этом мои знания в этой области закончились. Он грустно улыбнулся и повернулся к Лилии.

– Она ни разу не соврала, Лил, ни разу, – а потом снова обернулся ко мне, – Эрика, расскажи мне, пожалуйста, как ты попала в покои наследника?

О! Ну хоть кому-то интересно, что я там делала, а то всем про войну давай… Я, как смогла, рассказала про нашу экспедицию, про поиски артефактов и про браслетик, последний даже продемонстрировала. Только вот о девочке решила промолчать, не знаю почему, но именно на воспоминаниях о ней моя интуиция проснулась и приказала держать язык за зубами.

– Я тебе верю. Но объясни нам с Лилией, зачем ты призвала огонь?

И вот что я на это могу ответить? Извините, я просто приревновала незнакомого мне красавца-мужчину к какой-то мымре? И ведь самое обидное, оборотню не соврешь. Умолчать еще о чем-то незначительном можно, но не всегда срабатывает – Данте может почуять подвох.

– Я случайно… – опустив голову вниз, как не раз делала в кабинете директора, прошептала. – Оно само как-то…

– Ладно, Лил, хватит ее мучить. – Данте подошел ко мне и протянул руку, – прости нас за недоразумение, просто, сама понимаешь, что мы еще могли про тебя подумать в данной ситуации. Я сейчас провожу тебя в твои комнаты.