Эрих Хартманн — белокурый рыцарь рейха

Белокурый Рыцарь толкнул ручку вперед и послал Караю-1 вниз, вместо того, чтобы выполнять разворот. Одновременно он приказал Вестеру уходить пологим пике. Пока его истребитель летел вниз, Эрих следил, как русский завершает разворот. Находясь внизу, Эрих мог видеть, как сбитый с толку русский пилот выполнил пару крутых виражей. Похоже он был сбит с толку, так как потерял своего противника. Не видя Эриха, находящегося внизу в мертвой зоне, русский повернул на восток и направился домой. Несомненно, он намеревался рассказать, как едва не прикончил проклятого Карая-1… Черного Дьявола.

Работая секторами газа, Эрих на малой высоте последовал за своим противником. Дав полный газ, он заставил свой Ме-109 через пару минут оказаться под нечего не подозревающим Яком. Оказавшись в 50 футах под русским самолетом, Эрих сбросил газ и приподнял нос своего истребителя: Вражеский самолет заполнил все лобовое стекло, и Эрих нажал гашетки.

Куски зазубренного металла полетели от русского истребителя и ударили по крыльям Карая-1. Из моторного отсека русского показался факел, за подбитым истребителем потянулся хвост черного дыма. Як был готов.

Русский пилот перевернул свою машину и выпрыгнул с парашютом. Его белый купол резко выделялся на фоне утреннего неба. Русский только проводил взглядом свой пылающий самолет. Як врезался в землю и взорвался. Дым поднимался вверх, пока русский медленно спускался вниз. Эрих кружил вверху и видел, как русский приземлился и начал собирать свой парашют. Германская пехота из соседней деревушки уже мчалась сюда.

Тщательно запомнив место боя, Эрих помчался на базу. Выпрыгнув из Карай-1, он тут же вскочил в летучий джип эскадрильи Физелер «Шторх». Верткий маленький самолетик использовался для разведки, спасения сбитых пилотов, управления в воздухе. «Шторх» мог сесть на полянке менее 200 метров. Он поднимал 3 человек, включая пилота. На базе всегда держали «Шторх» в готовности к вылету.

Эрих взлетел и через несколько минут сел возле деревни, откуда германские пехотинцы бежали к русскому пилоту. Как он и был уверен, пехотинцы захватили его противника. Русский оказался капитаном с добрым лицом. Он был счастлив, что остался в живых. Пару гражданских румын, знавших немецкий и русский, помогала переводить.

Эрих поздравил русского со вторым рождением — благополучным спасением из сбитого самолета. «Для вас война кончилась. Вам повезло», — сказал Эрих.

Русский кивнул и счастливо улыбнулся.

«Почему вы не оглядывались после того, как потеряли меня? И почему вы летели один?»

Русский объяснил, что потерял ведомого раньше в бою. А на вопрос, почему он не оглядывался, русский смог только горестно вздохнуть. Ситуация подтвердила справедливость американской пословицы «Если ты не оглядываешься через плечо, кто-нибудь на тебя набросится».

Разговаривая с молодым русским, одетым в летный комбинезон и шлем, Эрих видел перед собой такого же пилота-истребителя, принадлежащего к этой же касте. Он был таким же беззаботным молодым человеком. При разговоре они оба руками изображали крылышки. Если бы не его язык и мундир, он мог бы быть немцем.

Эрих забрал своего пленника у пехотинцев, они вместе сели в «Шторх» и полетели на базу эскадрильи. С помощью жестов и отдельных русских слов Эрих пригласил молодого русского капитана в палатку для отдыха. Там находились молодые немцы, такие же, как он. Немцы предложили русскому шнапс и еду. К изумлению Эриха русский рассердился. Одни из немецких пилотов немного говорил по-русски и выяснил причину ярости русского пилота.

«Им говорят, что немцы расстреливают всех русских пленных!» Эрих сам передал капитану еще немного шнапса и еды. Потом он взял русского с собой и повел показывать поближе свой Ме-109. Русскому было разрешено без охраны ходить по базе, пока через 2 дня его не отправили в штаб эскадры для дальнейших допросов. Достаточно смелый, чтобы в одиночку сразиться с Карая-1, русский пилот даже не попытался бежать, хотя его оставили практически без присмотра.

Воздушные бои, вроде этой стычки с одиноким русским, позволили Эриху познакомиться со всеми видами воздушного боя. Он не только уверился в своих способностях, без чего пилот-истребитель просто не мог добиться успеха, но также повышал свое мастерство, набирая новый опыт. Эрих мог заметить самолет на фантастическом расстоянии, иногда на несколько минут раньше, чем все, кто летел рядом с ним, и часто предугадывал намерения противника. Он избегал маневренного боя в пользу смертоносного скоростного удара и отрыва. Хартманн никогда не изменял последовательности «Увидел — решил — атаковал — оторвался». Следовать этому лозунгу, значило гарантировать успех. Изменить ему, значило потерпеть неудачу или даже погибнуть.